Киреев – исполнитель желаний

…выполнить дорогостоящий «киллерский заказ» и подчистую разрушить репутацию любого коммерческого или инвестиционного банка. В угоду банкам-конкурентам или финансово-промышленным группам, заинтересованным в теневом переделе собственности или влияния.

Этот инсайдер работает в рамках негласных договорных отношений с почасовой оплатой своего «киллерского» труда и выполнением определенного набора негативных действий, наносящих существенный ущерб выбранному объекту. При этом инсайдер, что особенно впечатляет, работает в одиночку и часто инициирует откровенно скандальные решения.

Впрочем, высокопоставленные чиновники нередко оказываются втянутыми в межклановые разборки на чьей-либо стороне. И, казалось бы, ничего нового в действиях нынешнего «нацбанковского крота» нет. И все-таки, в отличие от прошлых лет и прошлых инсайдеров, наш нынешний «герой» практически не скрывает собственное имя (опасаясь криминальных разбирательств) и как бы приглашает желающих вступить с ним в определенные финансово-информационные сношения. Увы, эта убийственная «прозрачность» имеет не только положительные стороны (теперь потенциальным заказчикам не надо бегать по кабинетам чиновников и наобум предлагать им деньги «в конвертах» за «решение проблем»), но и два существенных минуса.

Во-первых, наличие широко известного инсайдера со склонностями к «отраслевому киллерству» резко подрывает стабильность отечественного банковского рынка и наносит немалый вред репутации самого Нацбанка. Ведь этот «герой-одиночка» прикрывается серьезным мандатом именного этого ведомства. С другой стороны, инсайдер, который добровольно снял свою маску, гораздо менее эффективный «коррупционный инструмент», так как все уже знают, чего ожидать от этого чиновника и в чью пользу он работает. А потому его услуги стоять гораздо дешевле. Что потенциальным заказчикам, конечно, выгодно. Но низкая цена вполне оправдывается низким качеством «специфическим услуг».

Инсайдер работает топорно и примитивно. И все-таки, если у вас есть желание заказать «вспышку» грозных информационных откровений «уполномоченного лица», которые приведут к началу череды внеплановых проверок понравившегося вам чужого банка и последующего падения его капитализации, милости просим в соответствующий отдел Национального банка. Но только двери кабинета не перепутайте. Зайдете по неправильному адресу, хлопот не оберетесь. Все прочие чины этого заведения, кроме нашего инсайдера, на дух не переносят теневых заказчиков.

История греховного падения

А начиналась эта печальная история с ряда случайных недоразумений. В середине лета далекого уже 2005 года по национальной банковской системе было нанесено несколько мощнейших информационных ударов, обозначивших новую эру теневого структурирования банков. И хотя эта эра не получила своего развития – как раз в это время на украинский рынок пришли крупные западные финансовые группы и тем самым стабилизировали ситуацию, – многие национальные банкиры испугались не на шутку. И было от чего. Так, тогдашний заместитель генерального прокурора Татьяна Корнякова, в присущей ей манере, открыто заявила о том, что «против ряда отечественных банков будут возбуждены уголовные дела в связи с отмыванием денег через банковские счета». По сути, столь элегантный намек означал, что вся банковская система должна была быть подвергнута жесткому, граничащему с шантажом, силовому аудиту, а те из банков, кто хотел уцелеть после «спецназовского аудита», должны были подумать, как «правильно подойти» к проверяющим. Последовавший затем примитивный удар по некоторым банкам мгновенно сформировал в стране атмосферу «большого банковского испуга» и даже на некоторое время парализовал банковское сообщество. Чуть позже тогдашний глава СБУ Александр Турчинов косвенно дорисовал апокалиптическую картину Корняковой, дополнив ее соответствующим многозначительным комментарием, что «в разработке по факту отмывания денег сегодня находится около десятка крупных банков».

После подобного угрожающего вступления свое веское слово сказал тогдашний руководитель Государственной налоговой администрации Александр Киреев. Александр Иванович неожиданно пообещал… обнародовать список банков, минимизирующих налоги, и снабдил свое обещание весьма красноречивой ремаркой «есть репутационные риски: после такого обнародования вряд ли кто-то из вкладчиков пожелает пойти в этот банк. Поэтому мы можем быть свидетелями таких потрясений, которые не хотелось бы видеть». Позже прозвучали и конкретные наименования «нестабильных» банков. Вкладчики запаниковали. Банкиры тоже. Киреев хитро улыбался. Ему это понравилось. Александр Иванович в ту сладкую пору впервые почувствовал, что он обладает страшной – репрессивной – властью, которой можно при случае весьма выгодно воспользоваться в корыстных интересах. Для человека его возраста, это оказалось страшным, разрушительным откровением. Психика не выдержала подобного соблазна, а потому вроде бы уже зрелый чиновник приступил к разработке собственной «лоббистской» игры. Правда, в 2005 году все быстро закончилось. Банковского передела не случилось. Тогда вообще ни один из переделов, затеянный новой правящей командой (командой Ющенко), не завершился логическим финалом. В силу низкого профессионализма и невероятной жадности передельщиков. Но Киреев, который только пытался выйти на рынок теневых лоббистских услуг, хорошо запомнил эффект «разорвавшейся бомбы» после своих публичных выступлений. Запомнил он также и глаза перепуганных банкиров, которые готовы были заплатить любые деньги, лишь бы информационные нападки были остановлены. Соблазн окончательно победил старого чиновника? Жаль только (по невысказанному мнению самого Киреева), что политические дрязги в окружении всесильного тогда Ющенко быстро перевернули все вверх дном. Даже в собственном ведомстве – ГНАУ – Киреев вынужден был какое-то время защищаться от нападок своего временного зама Николая Катеринчука. Не до лоббизма. Петр Порошенко, которого считали тогдашним «хозяином Киреева», четких заданий не ставил. Так и прошел самый хлебный и самый бесконтрольный год для Киреева. Имел возможности, но не было опыта и не было заказчиков.

И все-таки, что же произошло летом 2005 года? Понимание тогдашних событий крайне важно для того, чтобы прояснить путь, который проделал Александр Иванович Киреев от блестящего «регулировщика банковского сектора» до банального инсайдера, играющего нынче в команде одного из теневых олигархов-рейдеров. Кстати, косвенные признаки безжалостно указывают на то, что нынешним «управителем» Киреева пытается выступать небезызвестный скандал-мейкер Константин Иванович Григоришин. Этот бизнесмен хорошо известен тем, что всегда готов воевать. По поводу и без оного. Часто его мишенями становятся бывшие друзья и партнеры. Судя по всему, Григоришин входит в доверие только для того, чтобы собрать «конфиденц» и ударить в спину. Но часто Константину Ивановичу не хватает банального админресурса, и потому он постоянно ищет исполнителей-чиновников. Таких, как Киреев, т.е. легко поддающихся влиянию и девственно наивных в порочной практике украинского лоббизма. Впрочем, тема их отношений – это большая «love story» для иной публикации.

Киллерские навыки

Без малого два года назад случилась не только попытка «отстрелить» несколько банков первой величины. Каждый из тогдашних «силовых ударов» (соответственно Корняковой, Турчинова, Киреева) нанес непоправимый ущерб репутации отечественных банков, а синхронность их появления и демонстративная однотипность антибанковских суждений представителей разных государственных органов косвенно указывала на существование некой базовой задачи. Правда, нереализованной. Какой задачи? Скажем так, неустановленный до сих пор мега-игрок (неустановленный, потому что план так и не удался) попытался спровоцировать существенное понижение совокупной капитализации банковского сектора Украины в преддверии возможных захватнических (экономических или политических) экспансий. Впрочем, сразу оговоримся, что подобная постановка базовой игровой задачи возможна была только в двух случаях. Либо этот неустановленный, но могущественный игрок был заинтересован в приобретении ряда банков из первой десятки по относительно демпинговой цене. А следовательно, игрок намеренно ослаблял национальный финансовый сектор в преддверии массового прихода в Украину крупных российских или западных финансовых групп, так как только эти группы обладали достаточными капиталами для агрессивной скупки украинских банков. Чистая «экономика». Хотя при этом подрывался авторитет Нацбанка. Либо масштабное ослабление банков необходимо было нашему «игроку Х» для того, чтобы превратить их в нестабильные финансовые структуры и затем безболезненно встроить в спекулятивные политические проекты (для финансирования, к примеру, парламентских или отраслевых лоббистских групп). Чистая политика. И в том, и в другом случае исполнители (типа Киреева) зарабатывали свои дивиденды на провокациях, не вмешиваясь в стратегию. Морально ослабленный, ресурсно обескровленный банк, утративший к тому же существенную часть своей деловой репутации и, как следствие всего этого, расставшийся с весьма солидной долей своих клиентов, оказывается гораздо сговорчивее при административном давлении и гораздо дешевле продается. Проще говоря, избитый силовиками банк легко понимает язык принуждения и всегда добровольно отказывается от части своего менеджерского суверенитета.

Хорошо известно, что нанести чувствительный и резонансный удар по финансово-банковской системе страны может только тот, кто обладает доступом к одному из трех классических «репрессивных инструментов». Следовательно, любая атака возможна только при наличии в «бригаде» высокопоставленного чина, имеющего отношение к регулированию банковской сферы на государственном уровне. Первый «инструмент»: своевременное получение инсайдерской информации о намерениях регулирующих органов. Правда, эта информация как можно дольше должна оставаться кулуарной и не попадать в широкую повестку общественных обсуждений. Второй «инструмент» выглядит несколько более тяжеловесно: заинтересованный кем-либо государственный чиновник делает сенсационное заявление, которое так или иначе мощно бьет по репутации системообразующих банков. Такие заявления периодически звучат. Вопрос в системности и периодичности заявлений. Тот же Киреев готов обеспечить слив более простой инсайдерской информации. К примеру, сделать заявления о внутренних «негараздах» в том или ином банке, что сразу же вызывает публичную реакцию и обеспечивает отток части клиентов банка.

Наконец, «инструмент №3» - наиболее отягощенный и предполагающий формирование полноценной ударной группы в спецслужбах, которая получает доступ к закрытым конфиденциальным данным и либо кулуарно шантажирует руководство конкретного банка возможным возбуждением уголовного дела, либо вначале проводит спецоперацию, а потом открывает торги за право прекращения уголовного дела. Проще говоря, проводится не просто «нацбанковский аудит», но полноценная выемка конфиденциальных документов банка с последующей передачей этого сверхценного пакета заказчику.

Свое место

Так или иначе, в 2005 году банковского апокалипсиса не случилось. Единственным заметным явлением того периода стал переход Александра Киреева в новый личностный статус – отныне он готов был играть в пользу того или иного теневого заказчика.

На какое-то время все неожиданно затихло. И банковской публике показалось, что «вспышка провокационных заявлений силовиков» была случайностью, которую чиновники пытались использовать для собственного пиара. В нашей стране подобное происходит довольно часто. Если бы не одно «но». Все тот же Анатолий Иванович Киреев. Этот человек никогда не делает случайных заявлений. Тем более что уже в конце 2006 года, когда Киреев в очередной раз перебрался в кабинет Национального банка, заняв место главного специалиста по банковскому надзору, появились еще более тревожные симптомы того, что кое-кто пытается сыграть на понижение стоимости всего национального банковского сектора.

Игровых моделей было несколько. Наиболее простая – внеплановые проверки банков. Вторая – информационные утечки о «проблемах» в том или ином банке. И вот тогда (осенью 2006 года) действительно показалось, что в стране начинается нечто страшное. Появилась уверенность, что некто (серьезный и мощный игрок) пытается построить репрессивную систему, использовав ресурсы и возможности Нацбанка и пожертвовав репутацией последнего как нейтрального регулирующего органа. Чтобы в итоге негласно разделить все украинские банки на группы «теневого доения», каждую из которых можно было бы обложить специальной мздой в зависимости от кулуарных возможностей того или иного банка. Проще говоря, часть банков была бы помещена в негласную группу «отщепенцев», которых при случае можно было бы пощипать разными проверками и… снять некую сумму за «решение вопроса». Более того, казалось, что эта система выстраивается под конкретных политических заказчиков, которые в рамках глобальных политико-экономических переделов в качестве мишеней избирают, в том числе, и банки противников.

Но вскоре (к огромному облегчению) выяснилось, что нет никакой новой репрессивной системы. Сплошные недоразумения и случайности. Правда, выстроенные и вброшенные одним человеком. Нынешние банковские скандалы – за редким исключением – это всего лишь частные инициативы Александра Киреева, которому еще в должности начальника ГНАУ понравилось выполнять «убийственные заказы» и пугать «денежных клиентов». И это, как ни парадоксально, радует. Любую более/менее продуманную систему сломать практически невозможно, так как она постепенно обрастает ресурсами и возможностями серьезных игроков, каждый из которых подстраховывает партнеров. Любой же герой-одиночка быстро сгорает. И как только всплыло имя Киреева в качестве автора теневых атак на некоторые банки (в частности, сегодня упорно муссируется тема, что Александр Иванович намерен пощипать проверками несколько банков, близких к донецкой промышленной группе), все с облегчением вздохнули. Дело в том, что Киреев в силу личностных психологических особенностей всегда считался исполнителем чужих инициатив, но никак не самостоятельным стратегом. Он всегда обслуживал чей-то интерес и работал в чьей-то кампании. И только в последние два года попытался организовать собственные игры.

Хорошо известно, что до 2005 года, т.е. до краткосрочного расцвета собственной карьеры, Александр Иванович работал вполне адекватно и старался не проявлять никакой инициативы. Но после известных революционных событий голова у немолодого уже Киреева как-то слишком уж быстро закружилась. К большому сожалению, это случилось именно тогда, когда Национальный банк под профессиональным давлением Владимира Стельмаха наконец-то стал превращаться в полноценный и адекватный центр урегулирования любых межбанковских конфликтов. Сегодня Нацбанк производит солидное впечатление и как регуляторный орган, и… как своеобразный негласный третейский судья в банковском секторе, который руководствуется исключительно легальными юридическими механизмами и действительно стабилизирует отрасль, которую еще давно штормило. И все это делает профессиональная команда. За исключением Киреева. Чего, впрочем, никто не ожидал.

Новый лоббист

Александр Иванович Киреев делал блестящую карьеру банковского госслужащего. До какого-то момента ему удавалось личное подчинить общественному. Но затем произошел слом. И с каждым днем в нем крепла уверенность, что «в мире слишком много недостатков и изъянов, чтобы оставаться девственно чистым». Киреев уразумел, что его должностная карьера не приносит ему ничего, кроме постоянной головной боли. А должна же приносить еще что-то. Какие-то пряники.

Киреев образца 2007 года хорошо усвоил две новых для себя аксиомы. Первая: любую должность можно с легкостью конвертировать в личные блага. Вторая: нельзя терять время. Жизнь слишком коротка, чтобы размениваться по пустякам. Однако у Александра Ивановича, несмотря на его «лоббистское взросление», все-таки родовая слабость осталась неизменной – он слишком зависим от чужой воли. Он всегда пытается пристроиться к «хозяину», который будет направлять. Прямо или косвенно. Давать ценные указания. Киреев не может работать самостоятельно. Хотя и является неплохим профессионалом в сфере банковского регулирования. Однако эта «слабость» (склонность к поиску временного или постоянного хозяина) создает ему много проблем. Что, впрочем, неудивительно. Ведь оказалось, что в 2007 году в стране практически нет системного управления, сопряженного с государственными стратегиями. Во всех отраслях. Идут сплошные войны. За влияние. И в рамках этих войн чиновники решают свои собственные имущественные проблемы.

И разве нас должно удивлять, что именно сегодня проявилось такое загадочное явление, как «киреевщина». Что оно означает? Много провокативных заявлений. Много внеплановых банковских проверок. Много кулуарных внушений. За счет всего этого провоцируется некая нестабильность как в конкретных банках, так и в отрасли в целом. Для чего? Делается это либо для создания некоего нового автономного центра влияния, который будет «ломать» банки в угоду заказчикам. Либо чтобы намеренно пугать банки и тем самым резко повысить свою спекулятивную стоимость с последующим зарабатыванием на кулуарном улаживании проблем. Так или иначе, осмысленно или неосмысленно (хотя в последнее верится с трудом), Александр Иванович наносит удар не только по позициям Национального банка, но и по инвестиционным стратегиям государства, так как в очередной раз убеждает нас в том, что решать вопросы можно только «под столом». Попутно Киреев обеспечивает слив информации нужным клиентам и косвенно… позиционирует Национальный банк как исключительно репрессивный орган, который надо бояться. Т.е. Александр Иванович пытается удержать тот имидж Нацбанка, от которого категорически пытается избавиться Владимир Стельмах.

Чем это чревато? Ничем особенным. Разве что очередным крушением репутаций нескольких банков среднего звена, ростом числа протестных выступлений обманутых вкладчиков, снижением влиятельности Нацбанка. А может, все это чревато очередной мощной межбанковской войной и крушением стабильности отрасли. Вопрос в том, кто выиграет от этой войны, как долго Нацбанк будет «опаздывать» с противопожарными мерами и сколько еще продлятся «хозяйско-подчиненные» отношения Григоришина и Киреева…