Цены на нефть: еще не вечер

Потоптавшись у роковой отметки, цены слегка отхлынули. Однако в ходе первой же после новогодних празднеств биржевой сессии в Нью-Йорке стоимость нефти таки взяла психологический рубеж.

Разнокалиберные «быки» и «медведи» наморщили извилины, стараясь предсказать кривую кардиограммы цен на ближайшее время. Ибо тот, кто знает «прикуп», имеет все шансы прописаться на Багамах.

Точный прогноз в нашей нефтяной цивилизации дорогого стоит. От меткого выстрела в мишень прогноза зависит принятие верных решений о направлении развития корпорации, и даже государства в целом. И это касается далеко не только нефтедобывающих субъектов, вкладывающих огромные инвестиции в нефтегазовый сектор, но и не в меньшей степени государств-потребителей, в экономике которых доминируют отрасли, выпускающие продукт с низкой добавленной стоимостью.

Ярким представителем страны, болезненно реагирующей на рост цен на углеводороды, является Украина. Зацикленность экономики Неньки, имеющей сверхпопулистский груз общественных обязательств, на выпуске примитивных изделий (на трубах и слябах формируется львиная доля бюджета) – обстоятельство недопустимого риска. Безответственное поведение элиты на протяжении 16 лет поставили державу перед серьезными испытаниями. Упадут цены на нефть и газ – еще поживем. Нет – надо будет переходить на тотальную торговлю импортом внутри страны (что уже делается полным ходом) и отгрузку на экспорт дополнительных миллионов заробитчан.

Практика последних 35-40 лет убедительно свидетельствует, что исследователи, зарабатывающие на хлеб предсказаниями цен на энергоносители, владеющие изощренным математическим аппаратом и знаниями механизмов рыночной экономики, не в состоянии не только дать относительно точное значение стоимости, но сплошь и рядом не в состоянии указать вектор направления динамики цен.

Это может свидетельствовать о том, что нефть из рыночного товара, стоимость которого формируется на принципах диалектики – единстве и борьбе спроса и предложения, превратилась в нечто геополитическое. Если было бы иначе, то цена на нефть в условиях стабильного спроса и предложения колебалась бы в довольно узком коридоре. Так, собственно, оно и было до середины 70-х годов прошлого века. Ни тебе пиков падений, не пиков роста. Цены росли плавно в соответствии с инфляцией.

Но 6 октября 1973 г. случился политический катаклизм в регионе, где сосредоточены основные кладовые Плутона – Война Судного дня – военный конфликт между Израилем, с одной стороны, и Египтом и Сирией - с другой. И хотя конфликт длился всего 18 дней, цены на нефть резко прыгнули вверх. С 1973 по 1978 гг. стоимость нефти выросла с $8 за баррель до $20. Таким образом, «черное золото» впервые обнаружило одно из своих фундаментальных свойств – чутко реагировать на политические заварушки.

Политика США на Ближнем Востоке в последние два десятка лет сродни тусовке слона в посудной лавке, и это только множит нервозность. С конца 1980-х годов Америка прилагает яростные усилия к доминированию в этом регионе. Это обстоятельство позволило бы ей замкнуть на себе крупных производителей нефти, выведя их с мирового рынка, что сильно сузило бы масштабы рынка и снизило его устойчивость, сделав его более спекулятивным. Частично Штатам удалось получить инструментарий для воздействия на настроение основных операторов. Мировой рынок нефти в принципе раскололся на два крупных сегмента. Американские нефтяные компании, которые шуруют в ряде стран Персидского залива, в частности в Кувейте, Ираке, Саудовской Аравии, Катаре, поставляют нефть в США по умеренным и даже заниженным ценам, а остальные участники рынка осуществляют поставки потребителям по относительно высоким ценам. Что не может не приводить к торможению экономического развития союзников-конкурентов. Рост ВВП США стабильно выше роста экономик старых членов ЕС и Японии.

Для развития ситуации на рынке нефти в выгодном для США направлении, собственно, и была предпринята под надуманным предлогом борьбы с терроризмом атака на Ирак – одного из крупнейших мировых нефтедобытчиков (170 млн. тонн в год). Но здесь получился в некотором смысле облом. Из-за разрушения транспортной инфраструктуры, Ирак стал добывать в три раза меньше нефти, чем до оккупации. И янки ничего не могут поделать с этим. Как только войска отходят от трубы на выстрел из винтовки М-16, так сразу взлетает на воздух трубопровод. Его ремонтируют, но тут же гремит взрыв на соседнем участке.

Не удалось США надеть смирительную рубашку и на Венесуэлу. Половина нефти, добываемой в республике (75-80 млн. тонн), экспортируется в США. Венесуэльская нефть составляет 15% нефтяного импорта США. Чувствительный сегмент. Вот уже семь лет янки пытаются свалить самыми разными способами строптивого Уго Чавеса и наложить лапу на нефть страны.

И такой важный момент. У США сорвалось намерение поставить под контроль и российскую нефтедобычу. На смену «чикагским мальчикам» местного разлива восемь лет назад к власти в России, по недосмотру Вашингтона, пришла группа выходцев из КГБ во главе с Путиным, настроенная конкретно патриотично. Экс-гебешники, не мешкая, взялись за нефтегазовый сектор. Государству вернули контрольный пакет акций одной из крупнейших мировых компаний «Газпром». Самого крупного игрока на российском нефтяном рынке – «ЮКОС» - разорили и большую часть его активов передали тому же «Газпрому». А упорствующего руководителя, пытавшегося вести «самостоятельную» политику, посадили на долгий срок за решетку.

Был пересмотрен очень крупный контракт по проекту «Сахалин», в котором заправляли американские компании на кабальных для России условиях. Путин принудил «Шеврон» и «Шелл» поступиться контрольным пакетом акций в пользу государства.

Посему вместо полноценного контроля над значительным куском нефтерынка, США погрязли в ближневосточных конфликтах, и мир получил глобальную нестабильность, периодически срывающуюся в хаос.

По оценкам западных экспертов, примерно 34 доллара в нынешней цене нефти – это так называемая надбавка за политический риск. Ибо политическая нестабильность, ведущая к угрозам срыва поставок углеводородов, провоцирует спекулятивные тенденции и рискованную игру на товарных биржах.

Свою лепту в высокие цены вносит и политика стран ОПЕК, почувствовавших кайф от сверхприбыли. На ОПЕК приходится 40% от всемирной добычи или половина мирового экспорта нефти. В коллективе стран ОПЕК по мере роста цен крепнет убеждение, что нет причин делиться барышами с западными компаниями, допуская их на свою территорию, потому они усиливают контроль со стороны государства над нефтедобычей, порою переходя к частичной, а то и полной национализации нефтяной отрасли. И в вопросах объемов нефтедобычи, влияющих на ценообразование, члены картеля не испытывают разноголосицы. 5 декабря на заседании ОПЕК в Абу-Даби было принято решение оставить квоты добычи на прежнем уровне в 27,253 млн. баррелей в сутки.

Есть ли предел ценам? Есть. Стоимость нефти – не Вселенная, потому имеют свое начало и конец. Начало ограничено себестоимостью добычи и затратами на транспортировку, а конец – платежеспособностью потребителя. А упитанность потребителя, понятно, может варьироваться в широких пределах.

К слову, как бы не шумели про исторический максимум цен, достигнутый в начале января, утверждение это объективно неверно. Несмотря на резкий рост стоимости нефти в последние годы, ее реальное значение еще не достигло уровня 1980 года. Средняя цена того года, скорректированная на инфляцию, равна примерно $85 за баррель. Среднегодовая цена реальных поставок Брент-смеси в 2007 году близка к отметке $75. Всплески цен в ноябре на отдельных торгах по фьючерсным сделкам не в счет.

А что с прогнозами на ближайшее будущее? В пророчествах нет дефицита. Международный валютный фонд, исходя из собственных оценок развития мировой экономики и политических рисков, назвал средневзвешенную цену на нефть в 2008 году – $88 за баррель. Это значит, что обязательно будут заскоки цен за столбовую цифру $100.

Неугомонный Уго Чавес гораздо «кровожаднее» в прогнозах: «Если США совершат очередную глупость и нападут на Иран или Венесуэлу, то цены на нефть со $100 взлетят до $200». Эксперты Центра энергетических исследований Кембриджского университета высказали мнение, что в случае эскалации напряженности в Нигерии и, особенно, включения ответных мер Ирана на давление США цена может повыситься до $200.

Наиболее умерены в прогнозах россияне. В трехлетнем финансовом плане на 2008-2010 гг. цены за баррель русской топ-смеси Urals определены в пределах $56-50. Причем нижний предел отнесен к 2010 году. Но здесь мы имеем дело с перестраховкой. Лучше перебдеть и положиться на худший сценарий, чем недобдеть и потом потрошить Стабфонд, закрывая бреши в бюджете. А цена вопроса велика. В 2008 году доходы российского бюджета составят около $280 млрд., из которых газ и нефть принесут более $100 млрд.

И такая пузатая мелочь. Существует показатель – доля расходов на нефть в ВВП. Рекордный показатель был зафиксирован в развитых странах и США в 1980 году – около 14-15%. После чего цены за пять лет упали более чем в два раза, и нефтеёмкость снизилась до 6-8%. В 2007 году соотношение «затраты на энергоносители/ВВП» – 10 %. Следуя логике, максимальное историческое отношение расходов на нефть к ВВП было бы достигнуто при $110-115 за баррель. После чего, возможно, более эффективно заработают механизмы энергосбережения.

Таким образом, нефтяным ценам есть куда расти, а Украине еще будет о чем скорбеть.