Лики большого города: уличные музыканты

…переходах и даже в автобусах, ожидающих своих пассажиров возле Троещинского рынка.

Поднимаюсь из метро на Крещатик. Здесь на площадке перед входом всегда толпится немало народа – у кого-то свиданье, фотографы с разнообразным зверьем пугают приезжих на предмет сняться на память о Киеве, молодые орангутанги обоих полов вовсю дымят и ржут, как кони, табунясь от стайки к стайке. Музыканты здесь скорее закономерность, чем редкость, но сегодня я слышу (да и вижу, надо признать) что-то особенное.

Спиной ко мне расположилось трио – аккордеон, гитара и скрипка. Картина маслом – бритый налысо браток в майке-безрукавке, «златая цепь на дубе том», черные очки а-ля Морфей, ручищи – Дездемона бы и пискнуть не успела. Это скрипач… Да если бы он не играл, а так, елозил смычком по струнам, уже за одно это можно было бы брать деньги! И народ бы давал…

Но он играл. И скрипка льнула к пальцам, к этим толстым сарделькам, стонала, вжимаясь крутым боком куда-то в район бычьей шеи, и музыка лилась… Это была самая настоящая любовь, на виду у всех. Он брал, и инструмент отдавался с радостью, и люди, очарованные действом, не в силах были отойти.

Классика сменялась мелодиями из кинофильмов, украинские песни перемежались с бразильеро. Играли Музыканты. Квинтет «Слобода», пусть и не в полном составе, выступая, продавал кассеты и диски со своими записями. Впечатленный народ брал, щедро оставляя «чаевые».

То ли сказывается близость консерватории, то ли это все-таки центр, но хорошая живая музыка здесь совсем не редкость. И фольклорные ансамбли, и джаз, и барды… Встречаются и всемирно известные мастера, например, однажды мне посчастливилось слушать джазмена Виктора Соломина (домра). Иногда сюда забредают и представители «молодой бледной поросли» с голодными глазами, которые только научились держать смычок. Но им не занять прочных позиций и, смытые музыкой профессионалов, уносятся прочь, ближе к окраинам, где нравы проще и вкусы не столь изощренны.

Отдельная история о музыкантах в переходах и метро. Например, в длинном переходе между станциями «Крещатик» и «Майдан Незалежности» часто можно услышать аккордеон. Еще крепкий дедок в час пик вовсю наяривает что-то типа «Прощанья славянки» и «На сопках Манжурии». И распрямляются спины, и твердеет шаг… Хорошо! И пусть иногда фальшь режет ухо, но тебя уже уносит людским потоком, а настроение остается.

Там, где поезда метро выходят на поверхность – Клондайк для музыкантов. Да и перегоны между станциями – 2 минуты, как раз для небольшой композиции. Студенты-музыканты и просто гитаристы-лабухи развлекают народ шлягерами двадцатилетней давности – взрослая часть населения, особенно женщины, с легкой ностальгией вспоминают время своей юности. И, расчувствовавшись, становятся щедрее.

Здесь ходят и псевдослепые побиралы, передвигаясь как бы на ощупь, поют с большим чувством что-то жалостливое. На жалость бьют и наглые замурзанные цыганчата, а недостаток чувств с успехом компенсируют громкостью. Им тоже спешат подать, чтобы быстрее замолчали.

Есть и те, кого вообще с натяжкой можно назвать музыкантом. Это чистенькие благообразные бабульки с тихими голосами. Услышать их позволяет только шикарная акустика переходов, куда они и выходят не то чтобы музицировать, а хотя бы так обратить на себя внимание и получить маленькую добавочку на булку с маком.

Это «молодежь и пОдростки», тусующиеся целой компанией под гитару в тех же переходах. И себе поорать в удовольствие, и на пиво насшибать – милое дело! А если дать шляпу для сбора мелочи девчонке посмазливей, то хватит и на чипсы…

И последние, кого стоило бы упомянуть – это «гитарасты». Выучив три аккорда на раздолбанной, но разрисованной гитаре, пропитыми голосами и отдавленными пресловутым медведем ушами хрипят что-то невразумительное, бренча как можно громче. Тут все ясно – работать не приучены, просить – еще вид не тот, не подают, да и стыдно. А так – вроде и при деле…

Разные люди, разное к ним отношение, но все они живут среди нас, в этом большом городе. И какова бы ни была их музыка, они дарят нам, по крайней мере, одно – подав им денежку, можно почувствовать себя почти великим меценатом, опекающим искусство. Тем более что оно так хрупко и всегда нуждается в нашей с вами поддержке.