Украинизируя Гоголя

И хотя в Украинской литературной энциклопедии напротив его имени давно уже жирным шрифтом набрано «русский писатель», вопрос продолжает активно муссироваться в печати и на телевидении. Имя Гоголя даже фигурировало в телешоу «Великие украинцы».

А с предполагаемым выходом осенью на экраны киноэпопеи «Тарас Бульба» российского режиссера Владимира Бортко произошел резкий оживляж в украинских СМИ. Масла в огонь дискуссий подлили заявления самого режиссера: «Я хотел бы видеть на сеансах молодежь - чтобы она задумалась. Как заканчивается "Тарас Бульба": "Разве найдутся на свете такие огни, муки и такая сила, которая пересилила бы русскую силу". Так вот, это утверждение оптимистично - и об этом будущий фильм. Надеюсь, что эта мысль будет принята молодым зрителем». Вдобавок, зная про необоримые устремления вождей нынешней Украины переосмысливать всё, что ни попадет под руки, Бортко нацелился сделать и украиноязычную версию своего кино.

Проект Бортко с огромным бюджетом в $25 млн. профессиональные патриоты и их, с некоторых пор, «липшие» приятели поляки уже окрестили кремлевской пропагандой. Хотя сам режиссер утверждает, что следует духу и букве текста академического издания «Тараса Бульбы». Но то-то и оно…

В клубе нутряных украинцев по вопросу принадлежности Гоголя тоже разлад. Его и не может не быть. Ибо в нем значатся как умеренные, так и явно буйные белковые организмы.

Из буйных, юродствовавших в украинстве, например, покойный Павел Штепа – автор шизоидной книги «Московство» («украинцы — круглоголовые, а москвины — длинноголовые…». Этот «антрополог», сам того не желая, наделил ненавистных москалей признаком повышенного интеллекта – «яйцеголовостью») – отказывает Гоголю в украинскости. «Академик»-станишник, руководствуясь своими «исследованиями», утверждает, что смешанные браки благородных круглоголовых «укров» с «признаками европейской расы» и москалей, имеющих «первичные признаки монголоидной расы», порождают ублюдков, ярким представителем которых и является Гоголь.

Это не хохма. Наоборот, следует считать сие «научное» озарение официально признанным, т.к. оно издано в Украине специально на русском языке и его в качестве ценного дара заместитель представителя Президента Украины в Крыму Валерий Пробейголова (из бывших комсомольских ватажков) пытался впарить на 50-летие Центральной городской библиотеки им. А.С. Пушкина в Симферополе. Так что, панове, Гоголь есть выродок, тумак, а не великий украинский писатель.

Но если быть вменяемым, то для дискуссий нет повода. Гоголь без всяких сомнений принадлежит именно русской культуре и русской нации. Происхождение и место рождения не имеют значения. Вот и классик современного русского кино Бортко в интервью «Российской газете» сказал без обиняков о том, каким образом определяется принадлежность к той или иной национальности: «Я так считаю, я родился и вырос в Киеве, я знаю украинский, это в буквальном смысле для меня материнский язык. Но думаю и говорю я по-русски. Язык, культура определяют национальную принадлежность».

Ничего оригинального режиссер не произнес. Так определять национальную принадлежность принято во всем цивилизованном мире. Джозеф Редьярд Киплинг родился и начал писать в Индии. Его лучшие произведения: «Ким», «Книга джунглей» и «Вторая книга джунглей» - об Индии. Более того, он не хуже английского знал хинди (сейчас это наряду с английским официальный язык Индии), тем не менее, ни у кого не возникает повода для дискуссии, чей он писатель.

Все эти споры от лукавого. От желания погреться у костра великого русского писателя. Понять это можно. Ведь за 150 лет пропаганды украинства на свет не появилось ничего, отдаленно сравнимого с талантом Гоголя. Вот и морщат лоб свидомствующие, тщетно пытаясь всучить Гоголю украинский паспорт с трезубом.

Дидько вас забери! Да читайте самого Гоголя – и вопрос, украинский или русский он писатель, просто не возникнет. В его литературном завещании «Выбранные места переписки с друзьями» нет и речи про Украину. Зато о России Гоголь рассыпается чуть ли не в каждой главе. О языке, о нравах, о её великой поэзии, о религии. Все мысли именно о ней, о России. И так самозабвенно он о ней говорит, и так сердечно, что далеко не каждый великоросс из ура-патриотов так скажет: «Скорбью ангела загорится наша поэзия и, ударивши по всем струнам, какие ни есть в русском человеке, внесет в самые огрубелые души святыню того, чего никакие силы и орудия не могут утвердить в человеке; вызовет нам нашу Россию — нашу русскую Россию…».

Или: « …нет слова, которое было бы так замашисто, бойко так вырвалось бы из-под самого сердца, так бы кипело и животрепетало, как метко сказанное русское слово».

А вот еще: «Нам, Осип Максимович, надо писать по-русски, надо стремиться к поддержке и упрочнению одного, владычного языка для всех родных нам племен» (это уже из диспута Гоголя и профессора Московского университета О.М. Бодянского).

Это всё писал украинский писатель или русский?

Сейчас атмосферу сотрясают всякого рода переводчики «Тараса Бульбы» на державну мову. Мол, в первом издании 1835 года у Гоголя в повести почти нет упоминания о русской земле, о «разгульной замашке русской природы», русской православной вере… А вот в издании 1842 года там этого великое множество. Да еще окончание повести, на их взгляд, уж больно заказушное получилось у классика: «Постойте же, придет время, будет время, узнаете вы, что такое православная русская вера! Уже и теперь чуют дальние и близкие народы: подымется из Русской земли свой царь, и не будет в мире силы, которая бы не покорилась ему!

…Да разве найдутся на свете такие огни и муки и сила такая, которая бы пересилила русскую силу!».

«Критики» горой стоят, что «черносотенцы» принуждали Мыколу Гоголя снабдить повесть «общерусским смыслом», но он воздержался от великодержавного популизма. Тогда они – русские шовинисты (называются две фамилии: Белинский и Аксаков) – самочинно увеличили повесть более чем на половину, насытив её чужеродными пассажами. Причем первое издание от нас злоумышленно прятали москали-вертопрахи. А в академическое издание сочинений Гоголя вошла повесть, изуродованная московитами до неузнаваемости.

Всё это брехня. У меня на полке с 1990 года стоят два тома «Предания веков» издательства «Днипро» г. Киев, тираж 300 тыс. Среди прочих популярных авторов XIX века есть там и повесть Гоголя «Тарас Бульба» в редакции Миргорода, т.е. первого издания 1835 года. Этот двухтомник я приобрел после того, как увидел у своего брата, живущего в Москве, такой же двухтомник, но от издательства «Москва», 1988 года выпуска тиражом 500 тыс. Так что нечего отливать пули, что москали заныкали от нас «справжнього Миколу Гоголя».

В то же время редакции 1835 и 1842 гг. очень сильно разнятся. Русский объединительный пафос в канонизированном издании 1842 года бьет ключом. Но почему мы должны отказывать Гоголю в праве вносить корректуру в свои произведения? Тем более что первое издание – это начало славных дел. А Николай Васильевич очень трепетно относился к качеству своей словесной продукции. Причем доходило до умопомрачения; история с сожжением рукописи второго тома «Мертвых душ» хорошо известна. За восемь лет после написания первого варианта «Тараса» Гоголь промчал путь от подающего надежды литератора до первого прозаика империи. Непредвзятый читатель сразу отметит, что второе издание написано уже мастером слова. Это уже Гоголь-классик.

Да и мировоззрение его подверглось некоторым уточнениям. Именно уточнениям, а не развороту на 180 градусов, который мы наблюдаем у современных «письменникiв» земли украинской. Мама не горюй, как изменилось после 1991 года мироощущение яворивских и драчей. К слову, «неистовый Виссарион» Белинский (фрукт ещё тот, от него даже Пушкину на орехи перепадало) был очарован уже первым изданием «Тараса Бульбы», так что не стоит возводить напраслину на великоросса, что он понуждал нашего Великого Мыколу переписывать повесть в угоду «имперским амбициям».

А по поводу бисера перед царем в концовке повести: «…подымется из Русской земли свой царь, и не будет в мире силы…», то тут надо сказать, что Гоголь относился к государям «Всея Малые и Великие…» с религиозным трепетом. «Государь есть образ Божий, как это признает, покуда чутьем, вся земля наша» – отмечал в «Выбранных местах» писатель-монархист. Потому все переделки во втором издании были внесены самим Гоголем, здесь и к лингвистам ходить не надо.

Интересно, а почему украинизаторы не обратили внимание на фамилию казака Тараса? Она звучит не вполне патриотично. У белорусов есть повод потянуть одеяло на себя. Надобно бы перевести на единственно верную мову, без всяких намеков на чужеродность: «Тарас Картопля». Недогляд.

В конце концов, по какому праву мы отказываем Николаю Васильевичу именовать Тараса Бульбу «русским казаком»? Тогда надо и торжественную речь гетмана-объединителя подвергнуть «самостийной» цензуре. Ведь сказано Богданом Хмельницким на Переяславской раде: «…Вот уже 6 лет живем мы без государя, в беспрестанных бронях и кровопролитиях с гонителями и врагами нашими, хотящими искоренить Церковь Божию, дабы имя русское не помянулось в земле нашей, что уже очень нам всем наскучило, и видим, что нельзя жить нам без царя… Это великий государь, царь христианский, сжалившись над нестерпимым озлоблением православной Церкви в нашей Малой России…»

И такой ещё вопрос: а зачем вообще переводить Гоголя на мову? У нас что, есть люди в державе, которые не в зуб ногой в русском языке?

Ответы на вопросы украинской гоголемании очевидны. Если нашим «недоклассикам» слабо создать на «певучей» нечто нетленное, то надо, конечно, пересказать в меру своих скудных сил Гоголя, попутно перековывая слова текста с корнем «рус» и «рос» на слова с корнем «укр». Имеющиеся на сегодняшний день «переклады», в частности пана Шкляра – известного, но не читаемого в Украине «блискучого стилiста» (премий много, а тиражи никакие) – это всё вульгарные пересказы на тему, каким должен быть Гоголь в свете «самостийной» идеи. Знакомым с гоголевскими текстами «Тараса Бульбы» и желающим отведать «вiльный переклад» литератора, решившего таким образом побрататься с Гоголем, отсылаю на http://liknep.com.ua/viewtopic.php?p=961

Подозреваю, что скоро неугомонные украинизаторы возьмутся «рихтовать» Ивана Франко. Ведь у него, несвидомого, в «Захаре Беркуте» то там, то сям рассыпано про какую-то «нашу Русь», «червону Русь», «пiвнiчну Русь», «галицько-руських князiв».

Бывает «горе от ума», но есть и радость от его отсутствия. Нам эту радость демонстрируют ежедневно оседлавшие страну хуторяне. В таких случаях соотчичи Бени Крика ещё говорят: «Местечковые умники в большом городе – еле-еле сумасшедшие».