...Ветер северный

...может присоединиться к туру в российский город Владимир и на время стать «особо опасным преступником».

Внешне централ мало изменился с тех пор, как его построили по указу императрицы Екатерины II. Длинное двухэтажное здание напоминает скорее провинциальную больницу, чем самое известное в России пенитенциарное учреждение. Но стоит миновать проходную – и перед тобой внушительные тюремные корпуса. На окнах – прочные «дореволюционные» решётки. Лишь дубовые двери со временем заменили на металлические.

Вояж в подарок

Увидеть эту экзотику теперь может всякий, у кого есть 2999 рублей и желание их потратить на что-нибудь эдакое. Всего-то и забот: за день до выезда во Владимир следует поехать в Москву и оплатить тур. Собственно, это и есть главное, что отличает нынешний централ от прежнего, в который никто не стремился попасть, тем более за свой счёт.



Едут во Владимир не только искушённые любители острых ощущений. Нескольким моим попутчикам подарили вояж в тюрьму их изобретательные товарищи. Туроператоры принимают немало и коллективных заказов: совместная отсидка, как видно, неплохо сплачивает коллектив. Случаются и клиенты со странными прихотями: к примеру, один московский банк пожелал провести выездную конференцию прямо в тюремной столовой. Несмотря на то, что учреждение не скупилось на деньги, ему отказали. Всё же тюрьма действующая, и превращать её в балаган – как-то неэтично.

К слову, из 12 человек, купивших поездку во Владимирский централ, половина – «гражданки». Пара ребят из Питера, несколько москвичей, ну и я, киевлянин.

– Скажите, – обращается к нашему провожатому одна из путешественниц, – а «маляву» кому-нибудь из зэков можно будет передать?

И я подумал, что некоторые из «туристок» хорошо подготовились...

Автобус-«автозак»

Представление с элементами тюремной экзотики начинается ещё в гостинице. Просят полностью опустошить карманы и снять с себя все украшения. Это добро запирают в сейф до «освобождения». Закамуфлированный до бровей сотрудник тюрьмы бросает нам стопку полосатых роб смертников: «Одевайтесь!»

В новых нарядах мы выглядим забавно. У одного из-под полосатой шапчонки выбивается длинный «хайр», другого законопослушного гражданина выдаёт «обезображенное интеллектом» лицо. Дамы – в мешковатых зэковских робах, но накрашенные и причёсанные – выглядят совершенно неописуемо. Смотрим друг на друга и не можем удержаться от смеха.



Выходим из отеля. Вернее, нас выводят под конвоем. Выстраиваемся перед «автозаком» (специальная машина для перевозки осуждённых) – первый инструктаж:

– Услышите свою фамилию – называйте имя, отчество, год рождения! – говорит с пасмурным выражением лица офицер внутренних войск России.

Гуськом – в тюремный автобус. В нём несколько одиночных отсеков и один на 7-8 заключённых. Вместо окон – узкие прорези. Мы смотрим сквозь них по очереди: как оно там, на воле? По инерции продолжаем шутить, но на душе становится неспокойно. Двери снаружи захлопнули, а с нашей стороны нет ни ручки, ни замочной скважины...

Попали под замес!

Во Владимирский централ прибыли скоро – как выяснилось, расположен он в черте города. В автобусную брешь видны циклопические ворота и выбеленная стена. Въезжаем...

– Ну, всё, попали под замес... – цедит один из моих «подельников».

Из «автозака» опять выскакиваем по команде – уже на территории тюрьмы. Лай овчарок, строй ментов, команда «руки за спину!». Жуть.

В тюремном коридоре нам «приказывают» повернуться лицом к стене. Вслед за этим – очередная перекличка и долгожданный развод по «хатам». Женщин ведут в одну камеру, мужчин – в другую. Благо, не к настоящим заключённым. Как сострил кто-то из тюремщиков, к ним можно попасть и бесплатно – «ежели натворишь делов»...



Уже с первой минуты в камере едва можно вытерпеть зловоние. Смердит не только от легендарной параши. Разит от стен, потолка, лавок и даже толстых металлических дверей. Позже мне объяснили, что на блатном жаргоне это называется «запахом Ильича». Очевидно, подразумевается запах мавзолейной мумии.

Усевшись на лавки (шконки), оглядываемся по сторонам. Сквозь маленькое зарешеченное окошко виднеется лишь фрагмент тюремного дворика – несколько арестантов как раз убирают снег. Я смотрю в окно дольше всех. И тут же получаю прозвище Смотрящий. Длинноволосого юношу остряки-сокамерники прозывают МакЛау­дом, а того парня, что перед выездом в централ синей шариковой ручкой вывел на пальцах «ПЕТЯ», именуют Петюней.

Небо в клеточку

Увлекшись сочинением «погонял», мы опять развеселились и потеряли бдительность. Нам тут же напомнили о том, в каком месте мы находимся, – ударом в дверь и довольно крепким устным внушением. Дескать, шуметь нельзя, режимное учреждение. Нам ещё повезло. Девушки озорничали активнее и на окрики охраны не реагировали. Пришлось надсмотрщику отворить камеру, выбрать среди «арестанток» самую буйную и закрыть её в одиночке.

В камере просидели около часа. Затем нас вывели на прогулку. По сути – просто перевели в такую же «хату». Радость в ней одна: вместо потолка – решётка. Можно поглядеть на небо. Рассказывают, что прогулки настоящих преступников проходят во внутреннем дворике централа с зарешёченным небесно-голубым потолком. Есть мнение, что именно отсюда и пошло выражение «небо в клеточку».



Наконец, последний пункт экскурсии. Нас конвоируют в помещение, где столуются служащие учреждения. Еда, как и предвиделось, оказалось скверной. Чего ещё ждать, если на питание тут расходуется в день от 5 до 10 рублей (т.е. не больше 2 гривен) на человека? Теперь понятно, почему в тюрьму водят платные экскурсии...

Среди поваров есть и арестанты. Один из них – крепкий парняга – увидев нас, сделал брови домиком. Должно быть, давно не встречал обычных людей. Неудивительно: сейчас Владимирский централ – тюрьма для опасных преступников. Тут убийцы, насильники, те, кто повторно совершил преступления в тюрьмах и колониях. Среди них – 13 осуждённых пожизненно.

День в тюрьме минул быстро. Проходя КП, долго подыскиваем слова для прощания с контролёрами. И не находим их.