Алексей Вертинский: «Я не понимаю, как можно прийти в этот мир и потом посвятить себя какой-то х...не»

Заслуженный артист Украины Алексей Вертинский первым делом задал подобный вопрос корреспонденту From-UA в самом начале запланированного интервью. Оправдываться перед адептом жанра, ссылаясь на постоянную нехватку времени, было нелепо и даже немного стыдно. «Ну-ну, рассказывай! Лентяй ты эдакий...» - читалось в пронзительном взгляде актера.

В перерыве между бесконечными репетициями актер Молодого театра нашел время, чтобы рассказать о прекрасном, но неблагодарном труде, о своем иммунитете к кризису, и о том, как тяжело жить в стране с необразованными власть имущими людьми.

From-UA: - Алексей, этот вопрос Вам, наверно, часто задают. Вы связаны родственно с выдающимся артистом Александром Вертинским?

А. Вертинский: - Тысячу раз мне задавали этот вопрос. Тысячу раз (все зависит от настроения) я рассказываю историю, а иногда считаю ненужным говорить на эту тему. Мне эта фамилия досталась от папы. Я столько живу на этом свете, что понятия не имел, что существует, кроме меня, еще какой-то человек моей профессии и с такой же фамилией. Я жил в советские времена. Александр Николаевич не был запрещен, но он и не был растиражирован нашим правительством. О существовании Александра Вертинского знали только очень старые интеллигентные люди, которые каким-то краем когда-то задели Москву, Питер, и поэтому они были наслышаны о том, что он в эмиграции и по-прежнему поет свои шансоньетки.

Но мое поколение, к сожалению, не знало ничего об этом человеке. И самого вопроса в семье никогда не возникало. В этом не было необходимости. И потом я помню, уже в старшем классе появился огромный диск «Александр Вертинский и его песни». И там уже, соответственно, была какая-то волна воспоминаний, и о нем уже я у отца спросил. И выяснилось, что это действительно какие-то родственники. Ну, и всего лишь. Никто этого родства не поддерживает. Потом уже, когда умерла одна из сестер моего отца, на похоронах была Валя - двоюродная сестра моего отца, тоже Вертинская. Она на «Мосфильме» заведовала актерской картотекой. Она, в отличие от нас, очень тесно поддерживала родственные отношения с Настей, с Марианной. Но к существованию династии Вертинских я абсолютно равнодушен. Я шел в эту профессию не потому, что у меня такая фамилия, а потому что мне хотелось быть артистом.

From-UA: - У Вас весьма экстравагантная внешность, чувствуется творческий потенциал. Что стало толчком к актерской карьере? Вам не хотелось стать, скажем, модельером или художником?

А. Вертинский: - Я, кроме своей актерской профессии, не имею больше никаких претензий ни на одну профессию. Я никогда не ковырялся в себе самом. Я знаю, что первые мои мысли о том, кем бы мне хотелось быть в жизни, - это что я обязательно должен быть человеком, красиво одевающимся, потому что в моем сиротливом детстве, в принципе, и фильмы были кондовые, советские. Там если красивых людей и показывали, то это обязательно что-нибудь из той жизни, из-за бугра. И это было нетипично. И, тем не менее, мне хотелось быть таким, как те за бугром. Это уже потом, когда я подрос и мы стали ходить с классом в театры, меня втянуло в этот мир.

Это как любовь. Та же трава кажется тебе удивительной, красивого зеленого оттенка. Те же воробьи чирикают как-то особенно по-соловьиному. Вот такой я выходил после спектакля. Качество спектаклей я никогда не умел обсуждать. Я не наделен от природы критической способностью оценивать. Но в целом меня захватывало, мне хотелось вместе с ними быть на подмостках, вместе с артистами сопереживать. Я не мог жить без этого. Моя мечта была связана только с этим удивительным миром. Ну а все кольца, прически и одежды - это, конечно же, то, что прилагается к тому, каким я себя видел в профессии.

From-UA: - Вы можете назвать какого-то конкретного актера, который повлиял на Ваш выбор, был Вашим гуру?

А. Вертинский: - Нет. У меня и по-прежнему нет никакого гуру. Я очень люблю Фрейндлих. В свое время мне очень нравился Быков (Ролан Быков. - Авт.), но не во всех фильмах. Я был такой советский кондовый парень, я его «Айболита-66» почему-то не принял. Мне хотелось нормальную полноценную сказку для ребенка, а не это стебалово. Это сейчас я смотрю и все прекрасно понимаю. Нам так социализм вдалбливал и стереотипы, что все должны быть баранами и мыслить только одинаково. И его попытки каким-то образом оживить картинку или каким-то образом разбить стереотипы я тогда не воспринял. Мне очень нравился фильм «Я шагаю по Москве», его эпизодик, когда он играл идущего человека, а его гипнотизировал один из главных героев фильма.

Мне никогда не хотелось быть как кто-то. Мне безумно хотелось быть красавцем. Это я точно помню. Я завидовал Ален Делону, его внешности, он тогда еще совсем молодой был. Чему я завидовал - так это красоте. Но я глубоко заблуждался. Это тоже следствие социализма, следствие антивоспитания, потому что каждая страна, оказывается, имеет свои представления о красоте. То, что нравится азиатам - мы только морщимся, что нравится европейцам - азиаты пожимают плечами. Но когда я увидел Барбару Стрейзанд в «Смешной девчонке», я ох...ел, потому что дама с такой внешностью по тем временам могла бы рассчитывать у нас на должность уборщицы в ночное время, чтобы ее никто не видел. Но я так влюбился в эту женщину. Это харизма! Кстати, слово тоже недавно появилось. Но я теперь понимаю, что наша задача (актеров. - Авт.) не только выучить текст, который автор написал, а сыграть то, что за этим текстом.

From-UA: - Если бы не театр, Вы пошли бы работать, скажем, на телевидение или радио?

А. Вертинский: - Мне сложно ответить на этот вопрос, потому что меня несколько раз выгоняли из театра и я был совершенно без работы. Я пытался там как-то зацепиться. Во-первых, мне это неинтересно, меня это лишает ощущения самоценности какой-то, я начинаю понимать, что мое земное существование потускнело, и я не вижу никакого интереса в дальнейшем существовании. На меня наваливается такая тоска и печаль неизъяснимая. Будучи студентом, я подрабатывал и санитаром, и черт его душу знает кем. Но меня это не привлекает. Я вынослив, могу грузчиком быть. В армии я служил, нас заставляли заниматься самыми бессмысленными делами. Но я не понимаю, как можно прийти в этот мир и потом посвятить себя какой-то х...не.

Но большинство каким-то образом умудряются и существуют именно так, потому что там на 100 гривен больше платят - и пошел. А вечером после работы лежит на диване и пьет пиво. Это не моя стезя, я не люблю это. Это проверено. Это не то что я сижу и теоретически умничаю. Я когда лишался работы, нельзя сказать, что лежал на диване и ждал, когда на меня свалится что-то. Ни фига подобного! Я шевелил булками, я бегал, я пытался куда-нибудь пристроиться. Но все это абсолютно меня не заинтересовало.

From-UA: - Алексей, Вам больше нравится сниматься в кино или играть в театре?

А. Вертинский: - Я люблю играть роли, но роли мне пока дают только в театре. Я в кино не играл ничего. Те крупицы, которые я иной раз там имею, это случайно. Мне звонят и говорят: «Леша, выручай, потому что у нас один московский артист выпал, и надо завтра срочно сыграть». - «Пришлите мне текст». Мне присылают текст. Я ночью его прочитал. Я прихожу, имея варианты, что бы я хотел предложить. Откуда я знаю, что у режиссера в голове? Режиссер, не спрашивая меня, говорит: «Так, вы выходите отсюда, в этой геометрии существуете, камера, мотор, начали». Все. Этот продукт пошел зрителю. Я не считаю, что это работа. Я считаю, что кино - это не просто выученный текст, это обязательно то, что стоит за текстом.

Может быть, так пишут сейчас фильмы, что их нужно говорить, а не играть. Поэтому я и не смотрю никогда на экране, что я играю. Мне редко удавалось поработать с режиссерами, когда я начинаю понимать то, что они хотят. Это совершенно другое дело. Для меня не писали сценарий, мне не предлагали роль. Я играю мальчика по вызову.

From-UA: - Зато в театре Вы можете полностью раскрыться.

А. Вертинский: - Я уже так раскрылся, что мне уже пора закрываться. Я признаюсь честно, что у меня уже больше нет сил. У меня более 30 лет стажа в трудовой книжке, я просто не выгребаю.

From-UA: - Как регулярно Вы сейчас играете в театре?

А. Вертинский: - Через день. Потому что Сталин написал, что должна быть норма. Я должен по своей норме играть столько-то. Вот я и играю.

From-UA: - Это работа на износ получается.

А. Вертинский: - Ну, не в кайф.

From-UA: - А предложений сняться в фильме или сериале больше поступает из России или Украины?

А. Вертинский: - Деньги-то все русские, даже если украинский режиссер снимает. Бабло не наше, у нас почему-то его нет - или ленивые, или безмозглые. Я не знаю, я не связан с деньгами. Наши в Москве у кого-то просят бабки, им дают, они снимают. Как правило, снимают московских звезд, а мы на подыгрыше. Меня это не оскорбляет, не обижает, потому что я дитя своего времени. Что я могу сделать, если у нас так поставлено дело? Лично я не вижу никаких путей решения этих проблем.

Например, Алан Бадоев, он чеченец, но снимает и работает на Украине. Деньги, когда он снимал «Orange Love», по-моему, вообще какие-то америкосовские были. То есть он реализуется сам по себе. Он где достанет деньги, то и реализует. Почему он меня выбрал - не знаю, но мне было страшно приятно, потому что он молодой парень, я уже был наслышан, что он клипмейкер. И вот его первый дебют в кино, и он меня приглашает на роль Игрока. Я прочитал (сценарий. - Авт.) и понял, что меня на экране практически не будет. Но он так долго со мной вел беседы, что я, в конце концов, себя почувствовал в творческом процессе. Мне это было приятно.

From-UA: - Все было по-настоящему.

А. Вертинский: - Да. С репетициями, с уточнениями. Все было по-людски.

From-UA: - Как Вы считаете, Алексей, финансовый кризис как-то повлиял на культурное развитие в Украине?

А. Вертинский: - Конечно! Ну, я не знаю, кризис ли или это наши долбо...ы украинские повлияли - не знаю, и не собираюсь отделять одно от другого. По-моему, это одно и то же. Но при чем тут кризис, если наш мэр, ...банутый на всю голову, утверждает, что столько-то театров для Киева много, что ему нужно оставить оперы и балета, потому что он даже не знает, где находится в Киеве Театр русской драмы и Театр украинской драмы. Все позаколачивать досками или продать каким-нибудь игорным домам. Это кризис? Это не кризис, это что-то другое. Это полная деградация. Зачем я буду путать божье с праведным?

From-UA: - А на Вас лично кризис повлиял? Может, накрылся запланированный отдых с семьей?

А. Вертинский: - Дело не в деньгах, просто работы много. За все лето я не смог себе позволить поехать в отпуск. У меня сейчас закончится несколько серий сериала (телесериал «Только любовь». - Авт.). Я был прикован к этому сериалу и никуда не смог съездить. И потом я поеду куда-нибудь на неделю с семьей. Куда - не знаю, но обязательно это будет какая-нибудь глушь, чтобы только туалет, душ, какие-нибудь книги. И чтобы обязательно не заморачиваться ни рынками, ни готовками. Хотя я очень люблю, я релаксирую, идя на рынок, выбирая себе все, а потом готовя какие-то блюда. Мне это помогает восстанавливаться.

From-UA: - Есть ли у Вас какие-нибудь планы на будущее, какие-то проекты? Или все зависит от предложения?

А. Вертинский: - У меня сейчас такой геморрой - «Венецианский купец» Шекспира, который я должен начинать репетировать. Я не хочу, я против. Мне главный режиссер говорит: «Леша, ё-моё, как не стыдно! Ты посмотри, фамилии какие играли этого Шейлаха. Неужели тебе твои амбиции?..». Да нет у меня уже никаких амбиций по поводу моей профессии. Ни хера не хочу. Но, в то же самое время, как иногда бывает стыдно за наших украинских долбо...бов, мэров, х...еров. Думаю: «Ну, хорошо, если и ты, Леша...»

Я не считаю, что сильно ухватил бога за бороду, но я в театральном мире Украины не самый последний человек. Ну, думаю, если и ты начнешь крутить носом - ну так пусть заколачивают эти театры. Поэтому хочу я этого или не хочу, устал я или сильно устал - это никого не должно трахать. Я должен идти и делать свою работу, пока буду жить. Ну, пока меня какой-то очередной мэр не выкинет. Ну и насрать! Тогда я хоть буду честен перед самим собой.

From-UA: - Вы проводите связь между своей работой и деятельностью политиков. Они действительно собираются закрывать театры?

А. Вертинский: - А хер его знает, я так сильно не вникаю. Но когда все эти долбо...бы пишут в статьях свои собственные мысли об искусстве, что оно имеет не тот вид, который им бы хотелось... Я знаю, что вам (политикам. - Авт.) хотелось бы телок с такими сисярами и жопами. Но это и не искусство вовсе. Ну, если мне приходится ему в 50 лет долбо...бу вталкивать, что это не так - ну, так что я, нанимался в ликбез что ли?

Моя задача - мое дело делать. Это все продажное, дешевое, и этот мир меня не прельщает. И все эти новости - это для не утративших иллюзии пенсионеров. Моя мама, например, их с удовольствием смотрит. Но я ее не хочу разочаровывать, она человек уже не молодой.

From-UA: - Ей уже 84 года.

А. Вертинский: - Да.

From-UA: - Вы как-то признались, что любите отдыхать у нее в гостях, за городом. Может, на этот раз тоже маму проведаете?

А. Вертинский: Боже упаси! Я не поеду к маме, потому что после 1 ноября, когда я собираюсь ехать отдыхать, будет чуть ли не пик всех этих «пэрэгонив», дебатов, дискуссий... Я представляю! Моя мама, ничего не понимающая в этом, будет кричать и топать ногами, что ты дурак, из-за таких все рушится. Наивный человек, она думает, что обязательно проголосует за того, который принесет нам счастье. Полную жопу, полный кошик. И не только по этому. Старый человек - это обязательства, нужно кружить вокруг нее. А я сам хочу, чтобы кто-то покружил вокруг меня.

From-UA: - А Вы еще не думали, куда поедете отдыхать?

А. Вертинский: - Я хотел бы на море, но на прохладное. Я не люблю жару. Но недалеко, чтобы лету было не больше 5 часов. Потому что это уже не отдых - 9 часов куда-то лететь, да еще и с посадкой - спасибо большое.