Йо, Вьетнам!

...Ханой – и вы в другой Азии. Где царит дикий, но веселый капитализм с копеечными ценами на фрукты и морепродукты. Где на улицах бегают стайки пионеров с мобильными телефонами, а товарищи коммунисты занимаются бизнесом и поклоняются Будде. Где морское побережье застроено 5-звездными отелями, а через дорогу в ярко-зеленых рисовых полях бродят буйволы.

Все путем

За окном главной трассы страны, где ходят коровы и буйволы, где хозяйки сушат на раскаленном асфальте первый урожай риса, проплывают курорты и поселки – дорога идет вдоль моря, а побережье растянулось на 3 тыс. км. Скорость – не более 45 км в час, и можно, двигаясь вслед за ленивым потоком сознания, задавать дурацкие вопросы гиду: а что вы здесь едите, почему вьетнамцы не целуются, какая у них зарплата. Мы узнали, что во Вьетнаме придется забыть о молоке и хлебе (в Индокитае в ходу рис, мясо и овощи). Мы пережили легкий шок от дежавю, увидев на улицах городов и поселков украинскую действительность 10-15-летней давности. Все, кто умеет считать до трех, торгуют. У кого есть кусочек земли или морской глади – выращивают рис, лотосы, кофе, жемчуг, креветок и меняют добытое на дхоны.

От радостной активности рабочего люда страна, не обиженная природой, выглядит яркой, ухоженной и весьма перспективной. А мы, как «гости из будущего», знаем, что будет дальше – расслоение на более бедных и более богатых, концентрация бизнеса. Ну, так что ж – все в этом мире должно идти своим чередом.



Ханой. Город-харчевня

Жизнь после смерти важнее, это буддистская философия. Может, поэтому в Азии относятся к быту как к штуке второстепенной. Вот как выглядит система общепита по-ханойски: на улицах, кроме самых «центровых», сидят компании – за маленькими столиками на миниатюрных, будто из детсада, стульчиках. Вечно кипящие и источающие аромат рыбного соуса (по вине которого родилась легенда, что вьетнамские студенты жарят селедку) и лимонной травы домашние кухоньки тетушек Ли и Лю громко зовутся ресторанами и кафе. Кушать прямо на тротуаре считается делом почетным.

Есть в Ханое фешенебельные улочки с европейскими ресторанами, торговыми центрами, но глазу иностранца это как тоник без виски. Гостю города надо пожить в районе 36 улиц – так называется Старый город. Походить по улице Деревянных Чашек, Плотов, Парусов, Жареной Рыбы, Бутылок, Циновок, Лечебных Трав, Гробов, Бамбуковых Ширм, Вееров, Сахара и Соли. Проснуться в 4 утра от петушиных песен и шороха велосипедных колес. Увидеть, как женщины в легких брючных костюмах и широких треугольных шляпах везут на бамбуковых коромыслах несусветные горы зелени, фруктов, горячего риса. К пяти начинается мотокакофония. Вроде, есть правило, требующее «бибикать» на перекрестках, но кажется, сигнал служит синонимом хорошего настроения. Короче, в Ханое после 5 утра не поспишь. Выдвигаются на работу семьи на мотоциклах по 3-4 человека сразу. За спиной рулящего вьетнамцы пьют материнское молоко, читают газеты, говоря по телефону. Мотороллеры заменяют дискотеки и кино для молодежи. После 8 вечера все, кому до 20, выезжают на улицы и гоняют по городу большими группами. Общаются, знакомятся. Только не целуются.

Есть два местечка, где жарким ханойским вечером можно побыть в тиши. Это площадь Хо Ши Мина с огромной усыпальницей вождя, построенной опытными советскими мавзолееведами. Вдруг в одночасье на площадку слетаются женщины средних лет, те самые рестораторши тетушки Ли и Лю, из-за кустов возникает инструктор. Полчаса школьной зарядки, и фитнесс растворяется в ночи.

Стиль и дом

Именно в Ханое мы впервые увидели девушек в «намордничках» по глаза и перчатках по плечи. Гид объяснил: «У нас любят белую кожу». Потом, покатавшись на мотобайках, мы оценили важность «униформы для лица» – в 40-градусную жару повязка защищает от солнца, в городе спасает от пыли и выхлопных газов. Модницы надевают повязки под цвет основного наряда и следят за новыми моделями.

О периоде французского правления вьетнамцы вспоминать не любят, но делают все для того, чтобы он оставался в веках. Оставленные французами дома с колоннами, балюстрадами и балкончиками служат образцом стиля даже для крестьянского жилища. Так что любой скромный домишко в провинции выглядит так, будто он сбежал с набережной Ниццы. Изящество сохраняется на уровне второго этажа, внизу же, как правило, зияет бетонный квадрат магазина или мастерской со всеми вытекающими последствиями.

Кто-то умудряется сдавать второй этаж жильцам, и после «закрытия» магазин трансформируется в жилую комнату, где стоит пара мотороллеров, вернувшихся на ночь в семью. За широко открытой дверью виден вечерний быт: хорошие дети учат уроки, плохие – смотрят триллеры, взрослые переругиваются, и все это на глазах тысяч прохожих. В стране почти нет разводов – буддизм учит терпению.

Море, драконы и фэн-шуй

Отдых на море во Вьетнаме уже давно перестал быть чем-то экстраординарным. Побережье Южно-Китайского моря активно осваивают мировые отельные цепочки, иностранные и местные инвесторы. Один из самых известных курортов вблизи столицы – бухта Халонг («дракон, спустившийся в море»). Именно в этом месте начинаешь понимать, почему Восточная Азия помешана на пресмыкающихся: и тучи в небе, и скалистые острова изгибаются, словно фрагменты огромной чудо-ящерицы.

Халонг признан ЮНЕСКО мировым природным наследием. У причала толпятся туристы, занимают места согласно купленным билетам и через пару миль начинают охать и ахать навстречу открывающимся пейзажам. В чистейшей изумрудной бухте, утыканной высоченными каменными изваяниями, можно купаться, исследовать необитаемые острова и пещеры в них, выбирать на плавучем рынке морских «зверей» и поглощать затем их на палубе, запивая французским вином... А возле трапа умиротворенных туристов встречают женщины из приморских деревень со связками жемчуга, взращенного в «приусадебных хозяйствах». «Купите, мадам, всего 10 долларов!». Отдают за пять. Дешевле жемчуг, к унынию скептиков, не купивших «свежачок» прямо с жемчужной фермы, больше не попадался.

Еще одна «фишка» бурно развивающегося вьетнамского туризма – фэн-шуй. В древней столице Вьетнама Хюэ фанаты модного учения днями бродят по Императорскому дворцу и ищут приметы гармонии, заключенные в разных символах. Невзирая на силу магических знаков, Пурпурный город, центр личной жизни императора, в 1968 году был почти полностью разрушен – здесь базировались вьетнамские патриоты. Впрочем, кое-что полезное от династии осталось – усевшись на муляж трона и облачившись в наряды правителей (всего за $1), можно вызвать фурор среди затосковавших от жары и легенд туристов. Вот вам импровизированное представление – с важным императором в колеснице и манерными наложницами. Ох уж эти «русские» – везде наделают шума и веселья!

Туризм в стиле «пляжный отдых» в стране развивается стремительно. Отелей – самых современных, принадлежащих мировым цепочкам – хватает с лихвой.

Добрый тигренок

Проехав в течение десяти дней всю страну, мы дружно окрестили ее «азиатским тигренком». А тигрята растут быстро. Пару лет – и по части туризма Вьетнам даст фору ближайшим соседям, включая примелькавшийся Таиланд.

Мы взбирались на вершины гор к буддистским монастырям и крутым водопадам, ныряли в морские глубины, забирались в пещеры. Пробовали Вьетнам на вкус: принимали из рук официанта тушеную кобру и суп из слюны ласточек. Пили с вьетнамцами тост «Вит тень ю!», что значит «За любовь», и «Йо, Вьетнам!» – вьетнамский заздравный тост. Изучали земное притяжение – утлые плетеные стульчики, не рассчитанные на европейцев, ломались под нами как спички. Как раз во время концерта. В этот неудобный момент инвалиды войны, поющие суровую песню о партизанах, прыснули от смеха, и все покатились от хохота. Значит, неважно, в какой части света ты живешь – в Европе или Азии. Смеются люди везде одинаково.