К. Киричук: «Интеграция в ЕЭП – вот приоритетная задача Украины на ближайшую перспективу»

...в государственных и частных структурах, главный редактор Интернет-издания ProUA (2001-2004), первый главный редактор From-UA (2004) Константин Киричук.

From-UA: – Константин Валерьевич, если отвлечься от внутренних украинских неурядиц, которые мешают проводить четкую государственную линию в отношениях с окружающим миром, то какие объективные геополитические возможности есть у Украины, на чем они основаны?

К. Киричук: – Перед тем, как говорить о возможностях, надо поточнее представить себе геополитические масштабы Украины, которые в последние двадцать лет принято было преувеличивать. Истина же в том, что наша страна, конечно, не точка на карте мира, но и про «глобус Украины» говорить, по меньшей мере, легкомысленно.

Столь же глупо пытаться анализировать геополитический потенциал, абстрагируясь от внутриполитических реалий страны – т. е. от наличия необходимого условия для его эффективного использования. Кстати, для Украины эпохи независимости характерна именно такая позиция (имеем возможность, но не имеем желания ее использовать), причины которой кроются в крайне медленном, мучительном и бестолковом процессе осознания национальным капиталом – что может страна и как это правильно использовать.

Тем не менее, геополитические возможности у Украины есть, а их основание можно определить одним волшебным словом – транзит. Именно транзитный потенциал (далеко превосходящий возможности нашего знаменитого ГМК, химпрома, машиностроения и сельского хозяйства) и делает страну «заметной» не только на карте Европы, но и мира. Добавим, кстати, что именно грамотное использование транзитного потенциала может обеспечить сколько-нибудь сносное существование другим отраслям экономики.

Основных составляющих транзитного потенциала Украины всего две: собственно транспортный (грузоперевозки) и транзит энергоносителей. Я не случайно перечислил эти составляющие именно в таком порядке: за прошедшие десять лет (а особенно – за последние пять) значение Украины как звена в транзите природного газа и нефти в генеральном направлении с востока на запад существенно снизилось – причем не без помощи самой же Украины.

Попытки «сыграть на трубе», стимулируя развитие обходных по отношению к России и примкнувшим к ней (после начала «освободительных» походов США в Афганистан и, особенно, – Ирак) Туркменистана и Казахстана проектов транспортировки энергоносителей, обернулись против самой же Украины.

Во-первых, перед горно-металлургическим комплексом и химпромом замаячил призрак приобретения «голубого топлива» по мировым ценам (что ударило бы карману национальную промышленную буржуазию). Во-вторых, несколько новогодних «газовых» шоу (с несанкцинированным отбором российского газа) заставили теплолюбивых западных европейцев пересмотреть свое отношение к украинской демократии оранжевого оттенка (что ударило уже по карману буржуазии компрадорской).

В конце концов все ожидаемо закончилось сменой власти в стране, однако Россия к тому времени успела «увести» из украинских портов львиную долю перевалки экспортной нефти и серьезно подготовиться к реализации резервных маршрутов прокачки газа («Южный поток»), а Западная Европа (в обмен на гарантии «теплой» жизни с бесперебойной поставкой энергоносителей) вполне благосклонно отнеслась к дрейфу Украины в область преимущественно российского влияния.

Таким образом, розыгрыш нефтегазовой геополитической карты оказался не только неудачным, но и абсолютно не нужным, а ведь виноваты в этом ошибочном шаге были именно «внутренние украинские неурядицы» столь помешавшие нашему взаимовыгодному общению с «окружающим миром».

Итак, на первое место снова выходит гораздо более древняя (хоть и менее очевидная) возможность реализовать возможности для привлечения двусторонних транспортных потоков в их классическом понимании, с использованием всех видов транспорта – от автомобильного (развитию которого мешают не только плачевное состояние дорог), железнодорожного (который нуждается в модернизации) до морского и речного (которого в Украине практически не осталось).

Как я уже неоднократно отмечал, одним из наиболее эффективных шагов в этом направлении может стать дальнейшее сближение (вплоть до присоединения) к Таможенному Союзу (Белоруссии, России и Казахстана). Это позволит Украине полнее реализовать свой «замороженный» (со времен ТРАСЕКА – еще одного западного проекта по «объезду» России) транзитно-транспортный потенциал, с попутным развитием сопутствующей инфраструктуры, избежать выпадания из системы международных транспортных коридоров и поспособствует расширению рынков сбыта.

С политической точки зрения, вступление в Таможенный Союз будет означать отказ Украины от участия в любых искусственных транспортных проектах «объезда» России, что послужит весомой гарантией от «неожиданных» экономических санкций со стороны, ограничивающих или полностью запрещающих на неопределенный срок поставку некоторых видов украинской продукции.

Кстати, именно в этом направлении с начала года движется новое руководство Украины, балансируя между созданием условий для эффективного использования транзитного потенциала страны и сиюминутной «сдачей национальных интересов» (по определению наиболее «независимых» масс-медиа). На деле же это означает лишь попытки решения искусственно созданных проблем (вроде разграничения Керченского пролива) и реализацию совместных проектов (например, моста через него же), способствующих восстановлению единой транспортной цепочки.

From-UA: – Североатлантический вектор за последние десять лет превратился в некую профанацию, ведь даже президент Ющенко, бывший ярым сторонником интеграции в НАТО, не добился в этом направлении абсолютно никаких успехов. Можно ставить точку в истории «Украина - НАТО»?

К. Киричук: – Позвольте уточнить – история более или менее активных двусторонних отношений Украины и НАТО насчитывает уже более пятнадцати лет. Именно на рубеже 1994-95 гг. Альянс настолько уверился в неспособности (и нежелании) России противодействовать постепенному продвижению в Украине, что начал постепенно наращивать свое присутствие в регионе.

Если помните, это было время начала затяжного конфликта на Кавказе, за которым последовала череда т. н. «чеченских» войн, а в окончательном политическом бессилии России НАТО убедилось весной 1999 – во время безнаказанных бомбардировок Югославии.

Однако затем, в период до 2000-2001 гг., Альянс просто упустил время и возможности закрепить свои позиции в Украине. Конечно, в основе лежали весьма прагматичные причины – силам блока просто нечего было защищать на нашей территории, за исключением весьма эфемерных «идеалов демократии» – в отличие, например, от Ирака.

За последние же годы причин ввязываться из-за Украины в силовой конфликт у НАТО вообще и даже у США в частности стало еще меньше. Парадоксально, но факт – с начала 2005-го по конец 2009-го доля американских инвестиций в нашу экономику уменьшилась более чем в два раза – с 13,8 до 6,1 %, а Великобритании – с 10,7 до 6 %, а ведь это – традиционные инициаторы и самые активные участники всех последних силовых акций блока.

При этом возросла инвестиционная заинтересованность в Украине европейских членов Альянса – Германии, Нидерландов и относительно «внеблоковой» Франции, – но сегодня в вопросах экономического освоения Восточной, Центральной Европы и постсоветского пространства у этих стран больше противоречий с США, нежели с Россией, для защиты от которой, как вы помните, и создавалось НАТО.

Украинская буржуазия также не нуждается в услугах Альянса для защиты своих «законных» прав на благоприобретенную (и счастливо преумноженную) собственность – ни от собственного народа (несмотря на все экономические неурядицы до подлинной революционной ситуации в Украине еще далеко), ни от «врагов внешних» – более мощного российского капитала (который предпочитает прямолинейному поглощению процесс осторожного взаимопроникновения).

Если же добавить к этому, что абсолютное большинство адекватных украинцев просто не видит угроз, от которых его мог бы защитить Северо-Атлантический блок (нашествие инопланетян – не в счет) и противоречия внутри самого блока (которые блокировали и будут блокировать все решения, направленные на конфронтацию с Россией), то становится абсолютно ясным: сегодня Украина не нужна НАТО, а членство в НАТО – не нужно Украине.

Это, впрочем, не помешает обеим сторонам в обозримой перспективе продолжать поддерживать сотрудничество на уровне обмена опытом, делегациями, визитами, совместными учениями (ограниченного масштаба) и т. п. – одним словом, более протокольной (для отделов внешних сношений Минобороны и родов войск), нежели реальной деятельностью, направленной на подготовку к вооруженной борьбе против единого потенциального противника. Впрочем, исходя из опыта грузино-российского конфликта лета 2008 г., полагаю, что украинцев это может только радовать...

From-UA: – Интеграция с Европой имеет много сторонников в Украине. Однако сближение Украины с ЕС тормозится прежде всего самим ЕС. Чем Украина могла бы заинтересовать Брюссель и на какие дивиденды при этом рассчитывать?

К. Киричук: – Модное слово «евроинтеграция», к сожалению, пока остается красивой рекламной картинкой, за которой – полная пустота. До сих пор призывы к «европейскости» в основном носили чисто пропагандистский характер, означая на деле «Геть вiд Москви!».

Политики, а вслед за ними и журналисты, привыкли – по незнанию или намеренно – избегать разговоров об экономической составляющей нашего «бега в Европу». Если для основной массы украинцев евроинтеграция означает возможность каким-то чудом вдруг резко повысить свой уровень жизни, вновь обрести социальные стандарты, сравнимые с безвозвратно утерянными после краха социалистической идеи и ездить в Европу без виз, то по ту сторону «шенгенского занавеса» к делу относятся гораздо прагматичнее.

Европе нужна Украина единая, стабильная и предсказуемая. При этом, в отличие от Соединенных Штатов, Евросоюз уже давно не возражает ни против укрепления двусторонних украино-российских отношений, ни против оживления интеграционных процессов на постсоветском пространстве.

Европа ожидает от Украины рационального транзитного потенциала, причем абсолютно отдает себе отчет, что пока (до завершения строительства «Северного» и «Южного» потоков) зависит от нашей страны в вопросах транзита энергоносителей.

Европа заинтересована в открытии украинского рынка для продукции своих предприятий и достаточной прозрачности украинских границ, чтобы расширять не только официальный, но и «серый» экспорт на гораздо более емкий российский рынок.

Теперь посмотрим, в чем Европа не заинтересована. Во-первых, в открытии собственных рынков для украинских производителей (в первую очередь – продовольствия), во-вторых – в прозрачности своих границ с Украиной (до тех пор, пока мы не сможем гарантировать непроницаемость наших собственных). И уж конечно, в обозримой перспективе Евросоюз абсолютно не заинтересован в том, чтобы Украина к нему официально присоединилась: наши соседи все еще не могут переварить последнее «расширение» Европы за счет присоединения Польши, Чехии, Венгрии и республик Балтии.

Обеспечив, по мере сил, то, что Евросоюз так ценит в Украине, и не настаивая на том, что ему не нужно, наша страна может рассчитывать на взаимовыгодное сотрудничество – инвестиции, экспорт технологий, научно-образовательные программы и прочее.

From-UA: – Наиболее актуальной со сменой власти в Киеве стала евразийская интеграция. Насколько глубоко готова украинская власть включиться в этот процесс? И есть ли на самом деле этот процесс, успешен ли он? Какие выгоды и какие издержки ожидают Украину, если она активизирует восточный вектор своей геополитики?

К. Киричук: – Так называемая «евразийская интеграция» – не более, чем игра слов, призванная противопоставить нынешний курс Украины той «евроинтеграции», которую руководство страны пыталось изображать с 2005 по 2010 год.

На самом деле, то, что происходит сейчас, – не более чем восстановление единых взаимовыгодных экономических связей с Россией и другими государствами СНГ, если хотите – постепенное восстановление Единого экономического пространства (ЕЭП) на постсоветской территории, в рамках единого энергетического пространства, которое де-факто уже существует с 2002-2003 гг.

Заметим, что наиболее полно геополитический потенциал Украины может быть реализован именно в рамках этого ЕЭП. Кстати, Евросоюз это будет только приветствовать. Безусловно, понимает это и украинское руководство – первые шаги, предпринятые им еще в начале этого года, говорят сами за себя.

Пятилетний эксперимент, во время которого национальная промышленная буржуазия пыталась так или иначе «договориться» с прозападной правящей группировкой, заставил ее по-иному взглянуть на вопрос удержания власти в стране во всей ее полноте – от чисто экономических вопросов до идеологии, истории и образования. К тому же, будем надеяться, наш юный украинский капитал, наконец, понял, что играть с властью нельзя, а получив – нужно удерживать.

Инициативы, предпринимаемые руководством Украины, свидетельствуют о том, что политика, наконец, будет поставлена на службу экономике. Совершенно очевидно, что для реализации геополитического потенциала Украины необходимо развитие и западного, и восточного «векторов», ведь больше всего транзиту (в обоих направлениях) мешают стенки. Но прежде, чем стучаться в ворота Евросоюза, нам придется наладить отношения на постсоветском пространстве – без этого Украина Европе не интересна.

Интеграция в Единое экономическое пространство – вот приоритетная задача Украины на ближайшую перспективу; только в качестве его полноправной составной части наша страна представляет интерес для западных партнеров.