Джек Лондон: оригинальный мыслитель и бунтарь от природы

...с чтения литературы. С беллетристики, но качественной, познавательной, часто даже возвышенной. В цене были Фенимор Купер, Жюль Верн, Майн Рид, Вальтер Скотт, Иван Ефремов, Вениамин Каверин, братья Стругацкие et cetera. Почетное место в этом ряду занимал Джек Лондон, которого подрастающее поколение читало запоем. По этой причине к нему иногда относятся не слишком серьезно, считая чуть ли не детским писателем, хотя его творчество весьма глубоко и далеко не общепонятно. Джека Лондона считают ярым социалистом и ницшеанцем, причем одновременно. Это глупо само по себе, поскольку духовная траектория Лондона сложна, даже непредсказуема…

Опустошение Клондайка

Первые публикации Джека Лондона появились в 1899 году в журналах Калифорнии, а в 1900-м вышел дебютный сборник «северных рассказов», основанных на личном опыте путешествия на Аляску. Север покорил писателя суровым величием природы и космоса – глубокие снега, скованные жестокими морозами озера и реки, девственные леса, скалистые горы, купол ночного звездного неба, угрожающая тишина на многие мили вокруг, сумерки зимних дней, когда солнце поднимается над горизонтом на несколько минут в день…

Космос Севера Лондон назвал Белым Безмолвием. Впрочем, во время короткого лета солнце почти не заходит, земля покрывается густым ковром зелени и цветов, а по Юкону ползут пароходы и скользят индейские челны. Жизнь здесь была постоянной борьбой с природой. Платой за неумение, неосторожность, беспечность была смерть. Не найдя себя в бестолковой суете городского «зоопарка для двуногих», многие ехали на Аляску, чтобы вернуться к природе, испытать себя, пережить приключение, осознать смысл жизни. Это талантливо изображено в цикле рассказов о Смоке Белью и Малыше (1911-1912 гг.).

Через все творчество Лондона ярко проходит тема бегства от бессмысленности социума. Но основным мотивом «золотой лихорадки» конца 1890-х на Аляске была жажда наживы и хищническая эксплуатация природы. Человек так и не стал разумным субъектом, преобразующим мир, а превратился в психически больное существо, движимое злокачественными страстями подавления и разрушения. В романе «Время не ждет» (1910 г.) Лондон рисует картину опустошения на берегах Клондайка: на тысячах гектаров уничтожен девственный лес, а земля изуродована шурфами и отвалами породы. Все, к чему прикасается цивилизация, превращается в помойку… Эта проблема раскрывается во многих произведениях писателя – «северных», «тихоокеанских», «калифорнийских».

Природа была подлинной страстью писателя, а повадки животных он знал очень хорошо. Кроме того, Лондон гениально уловил коллизию, которая возникает при столкновении животного мира с «социальным зверинцем», ведь человек намного опаснее любого зверя. Среди его «анималистических» произведений – рассказы, повести «Зов предков» (1903 г.) и «Белый клык» (1906 г.), роман «Майкл – брат Джерри» (1916 г.).

Катастрофа под названием «колонизация»

Несколько столетий на планете Земля разворачивалась глобальная гуманитарная катастрофа – колонизация. Были уничтожены или лишены прав миллионы жителей целых стран и континентов, исчезли и подверглись деформации целые культуры, что далеко не в лучшую сторону изменило ход и характер цивилизации. Джек Лондон стал свидетелем заключительного акта этой трагедии на рубеже ХІХ-ХХ веков на огромной территории – от Аляски на Севере до островов Океании на Юге. Шайки белых авантюристов грабили или отнимали обманом у туземцев пушнину, копру, жемчуг, землю. Не привыкшие к алкоголю племена спивались, теряли рассудок и умирали. Туземцы массово погибали от болезней «белой цивилизации». Смертельно больные проказой аборигены Полинезии в муках доживают свои дни в уединенном месте на дальнем острове, белые «хозяева жизни» хотят отобрать и этот клочок земли, но канаки не сдаются, и их накрывают огнем артиллерии («Кулау-прокаженный», 1909 г.).

Лондон с уничтожающим сарказмом пишет о «благородной миссии белого человека»: в 1830-х американцы-миссионеры высадились на Гавайях с целью обучить канаков «истинной вере», но за два-три поколения канаки почти вымерли, их земля и богатства перешли в руки колонизаторов, а Гавайи превратились в безликий штат США с жалкими гламурно-туристическими остатками некогда самобытной культуры.

В рассказе «Как вешали Калтуса Джорджа» из цикла «Смок и Малыш» Смок Белью просит успешного бизнесмена-индейца Калтуса Джорджа дать собачьи упряжки для срочной доставки продовольствия умирающему от голода племени индейцев. Калтус хорошо усвоил цинизм белых и торгуется о цене, хотя посетители салуна, изрядно хлебнув виски, щедро жертвуют на благое дело. Разъяренная толпа белых, которые по пьяни вдруг решили поиграть в благородство, требует вздернуть Калтуса на веревке, и гуманист Смок с ужасом оказывается в роли палача, а «окультуренный» индеец никак не поймет своей вины: ведь он играет в игру белых – запрашивать цену, торговаться, удовлетворять жажду наживы… «Христианская цивилизация» еще не ответила за свои преступления времен колонизации, а столь модный нынче исламский экстремизм может оказаться далеко не самой страшной карой за тяжкие грехи.

Джек Лондон увлекался спортом – фехтованием, плаванием, верховой ездой. Неплохо боксировал, даже выступал на полупрофессиональном ринге. В его творчестве есть эта тема двух видов. В рассказе «Кусок мяса» (1909 г.) искалеченный пожилой боксер Том Кинг безнадежно проигрывает молодому бойцу и, будучи избитым, с ужасом осознает, что теперь он и его семья обречены на голодную смерть. Совсем иной настрой в хрестоматийном рассказе «Мексиканец» (1911 г.): сын расстрелянных повстанцев Фелипе Ривера, он же Хуан Фернандес, который ненавидит циничных гринго и их грязную «игру в бокс», отправляет в нокдаун претендента на чемпионский титул Дэна Уорда. Дэнни дерется за возможность красиво жить, а Ривера воюет за деньги на покупку оружия для революции против диктаторского режима Порфирио Диаса в Мексике. Высокие идеалы и благородство побеждают – если бы такое было и в реальности…

Животные инстинкты человека

Есть забавные тексты о тесном духовном родстве Джека Лондона и Максима Горького на почве приверженности идеям Фридриха Ницше. Прежде чем излагать столь «глубокие мысли», желательно немного вникнуть в суть вопроса…

В «Мартине Идене» Лондон пишет: «Хорошо было говорить об абстрактных рабах, но уж не так-то легко было прилагать теории (ницшеанские. – Авт.) к своим близким». В 1916 году, во время Первой мировой войны, писатель отмечает: «Мартин Иден» и «Морской волк»… были протестом против ницшеанской философии… Мировая война есть логическое следствие ницшеанской философии». Словом, никакой Лондон не ницшеанец!

Правда, он верил в миф о том, что социальные катаклизмы являются исключительно следствием зловредных идей, но такое у нас до сих пор говорят даже доктора наук. Лондон и Горький были бунтарями и интеллектуалами из народа, но едва ли они до конца понимали противоречивое творчество книжного бунтаря, профессора классической филологии, свободно владевшего латынью, греческим и ивритом Ницше, которого по сей день не могут понять даже доктора философии. Ницшеанцем можно назвать, например, Николая Бердяева, который сделал из Ницше выводы, совершенно отличные от общепринятых…

Лондон в романе «Морской волк» (1904 г.) вкладывает в уста капитана промысловой шхуны «Призрак», весьма ограниченного самоучки, потомка неграмотных скандинавских рыбаков Волка Ларсена якобы ницшеанские взгляды о жизни, как о бестолково бродящей закваске, каждый кусок которой стремится пожрать как можно большее количество соседних. Нечто подобное при желании можно увидеть и в последней неоконченной книге Ницше «Воля к власти» (1906 г.), в которой автор отходит от морально-этических проблем и, отталкиваясь от Гераклита и «досократиков», выстраивает свою космогонию, называя главными процессами в космосе «вечное становление» и «вечное возвращение». Но «Воля к власти» была выпущена уже после «Морского волка», а издала книгу и, как считается, фальсифицировала ее сестра философа Елизавета Фестер-Ницше, которая была замужем за ярым антисемитом и позднее примкнула к фашистам.

У Лондона часто упоминается «сверхчеловек», «аристократ духа» с намеком на Ницше, который предлагал социальную иерархию, где на вершине находятся избранные «аристократы духа». Но редко обращают внимание, что, по Ницше, «сверхлюди» должны быть аскетами, отказаться от всего «слишком человеческого» – гедонизма, мещанства, потребительства, стадности – для достижения высшего предназначения человека. Кстати, если таковыми станут все, а не только «избранные», то ненужными будут социальная иерархия, государство, собственность, деньги, а ницшеанство превратится в экзистенциальный коммунизм, но это отдельная тема. Джек Лондон исповедовал социальный оптимизм и верил в «светлое будущее», а Ницше не считал цивилизацию прогрессом и говорил, что «прогресс вообще есть идея современная, то есть ложная».

Реально же Джек Лондон неоднократно писал, что считает себя последователем Герберта Спенсера, что в свете марксистских убеждений писателя выглядит забавно. Искажая эволюционное учение Дарвина, Спенсер утверждал, что в обществе действуют те же законы, что и в животном мире, где якобы побеждает сильнейший. Реально же в природе побеждает не сильнейший, а более приспособленный, что и является основным смыслом теории Дарвина. К тому же хорошая приспособляемость отнюдь не развивает положительные качества, а, скорее, наоборот. Социумом же движут не столько животные инстинкты человека, сколько эго-рациональные, в т. ч. экономические, интересы, а также имеющие бессознательную природу страсти, которые относятся к так называемым экзистенциальным потребностям и являются следствием психосоциальной основы общества, отличной от животной.