Украинское эхо «пражской весны»

«Чехи освобождаются от коммунистического ига. Пора и нам, украинцам, сделать то же. Здесь лежат не герои, а бандиты. Настоящие герои лежат в лесу, убитые советами».

14 октября 1964 года в Москве прошел пленум руководства компартии, который «удовлетворил просьбу товарища Хрущева об освобождении его от обязанностей первого секретаря ЦК КПСС».

Так тихо и незаметно для большинства жителей коммунистической империи произошло важное событие, фактически политический переворот. Он означал не только замену первого лица СССР Никиты Хрущева на Леонида Брежнева, но и резкий поворот в политике от начатой ​​первым из них либерализации режима.

В конце 1964 года граждане поняли, что наступает не только климатическая, но и политическая зима. Период «оттепели» быстро заканчивался.

Политическое «похолодание» ударило прежде всего по неугодным советской власти плодам предыдущего периода. Уже скоро под пресс режима попали представители целой плеяды украинской культуры, вошедшие в историю под названием «шестидесятники».


Именно они активно откликнулись на изменения в стране после смерти Сталина, поверили в возможность ее либерализации, а следовательно и возможности своего творческой свободы.

К удару по «шестидесятникам», который должен был продемонстрировать «новый, правильный курс власти», Коммунистическая партия и КГБ тщательно готовились.

Волна арестов началась 24 августа 1965 года. За несколько дней за решетку были брошены свыше двух десятков представителей творческой элиты того времени, среди них художник Афанасий Заливаха, литературный критик Иван Свитлычный, поэт Святослав Караванский.

Среди арестованных оказались также Михаил Горынь, Иван Гель, Михаил Осадчий и другие, которые вскоре станут известны в СССР и в мире как украинские диссиденты.

В ответ те, кто еще оставался на свободе, прибегли к акциям протеста, началом которых стало выступление Василия Стуса, Ивана Драча и Вячеслава Чорновила на премьере фильма Сергея Параджанова «Тени забытых предков» 4 сентября 1965 года.

Протесты не стали массовыми — власть сумела подавить сопротивление в зародыше. Но она понимала опасность дальнейшего разрастания «инакомыслия» в стране, поэтому 25 июля 1967 приказом председателя КГБ Юрия Андропова в структуре КГБ было создано специальное Пятое управление, ответственное за борьбу с «идеологическими диверсиями».

Эта политическая полиция стала одним из символов советского тоталитарного режима; она просуществовала почти до самого его конца и была ликвидирована только в августе 1989 года.


Между тем в конце 1960-х КГБ казалось, что спокойствие в рамках коммунистической империи обеспечено. Но события, которые произошли на ее западных окраинах в начале 1968 года, показали, что это спокойствие очень обманчиво.

Политические изменения в Чехословакии громко отозвались в Украине, «пражская весна» ударила, казалось бы, в уже окрепший здесь брежневский «лед».

«В связи с обострением ситуации, — докладывали чекисты в 1968 году, — и, в частности, с событиями в ЧССР, органы КГБ при СМ УССР принимают меры по повышению политической чуткости и боеготовности, улучшения оперативной работы.

Обращается внимание на усиление мер по антисоветским элементам, а также лицам, которые вынашивают враждебные настроения, способные спровоцировать политически вредные эксцессы и антиобщественные действия».

Москва пыталась локализовать проблему, в частности блокируя любые информационные утечки из Чехословакии. Поэтому об этом ничего не писали советские газеты. Поэтому органы безопасности проводили тщательную перлюстрацию переписки граждан СССР с жителями мятежной республики.

«В последнее время — отчитывался КГБ, — фиксируется массовое засылки писем из Чехословакии в адрес организаций и отдельных граждан Украины. Авторы этих писем под видом разъяснения событий в ЧССР ставят под сомнение или открыто критикуют политику ЦК КПСС и Советского правительства, указывают на необъективность советской прессы, пытаются приукрасить ситуацию, сложившуюся в Чехословакии, заявляют о всенародной поддержке ЦК КПЧ и лично товарища Дубчека».

Но блокирование информации не срабатывало. В частности потому, что на территории Украины в то время работало немало чехов и словаков, которые, зная правду о событиях на родине, пытались делиться ею.


Среди событий в Чехословакии, которые имели непосредственное влияние на украинские реалии, следует назвать постановление новой власти о восстановлении на территории республики Украинской греко-католической церкви. По данным КГБ, это событие активизировало верующих этой запрещенной церкви в Украине.

19 августа 1968 ее служитель отец Пырижок «провел незаконное богослужение в селе Градовка Городокского района (Львовской области — В.В.) в помещении закрытой, но не освоенной для хозяйственных нужд православной церкви, после чего был задержан дружинниками. Узнав о задержании Пырижка, группа верующих в количестве более 100 человек собралась у здания сельского совета с требованием освободить униатского священника.

Получив отказ, верующие заполнили служебные помещения сельского совета и попытались проникнуть в комнату, в которой находился Пырижок. Руководители сельсовета вынуждены были закрыть дверь кабинета на замок, а у дверей выставить дружинников».

Опасаясь дальнейшего разрастания религиозного противостояния, КГБ разворачивает массированное преследование известных им священников УГКЦ, среди них И. Воровского, В. Стернюка, В. Величкивского и других.

Ситуация в Украине обострилась, когда по приказу властей в июле 1968 года была проведена частичная мобилизация.

«В некоторых республиках, — информировали чекисты власть, — среди населения наблюдаются факты панических настроений. Жителями скупаются соль, спички, консервы, крупы и другие предметы первой необходимости, создаются очереди в магазинах. Такие факты наблюдаются в городах Одесса, Ивано-Франковск, Канев».

События в соседней стране активизировали не только панику, но и «националистические настроения среди населения», в частности среди ранее судимых советской властью по политическим статьям.

«Житель г. Нововолынска Волынской области Ищук, ранее осужденный за антисоветскую деятельность, по поводу мобилизации военнослужащих запаса заявил: „Ну если такая потасовка, надо готовить сухари и идти в другую армию“. Житель с. Барыш Бучацкого района Тернопольской области Гайда заявил о мобилизации, что „пока до него дойдет посыльный, он пойдет в лес“. Отец бывших бандитов ОУН Баранюк Иван, житель Бучацкого района Тернопольской области заявил: „Так долго не будет. Если я доживу до смены власти, то буду жестоко мстить“».


Таких радикальных высказываний, которые свидетельствовали о желании поквитаться с представителями власти, чекистами в то время зафиксировано немало. Эти настроения особенно усилились в августе во время вторжения советских войск в Чехословакию. «Житель Львова Балук Иван Семенович, инженер облколгоспбуда, у памятника советским воинам заявил: „Чехи освобождаются от коммунистического ига. Пора и нам, украинцам, сделать то же. Здесь лежат не герои, а бандиты. Настоящие герои лежат в лесу, убитые советами“».

Уже скоро индивидуальные антисоветские настроения стали выливаться в более организованные и публичные действия недовольных властью. В итоговом отчете КГБ от 24 августа 1968 зафиксировано распространение антисоветских листовок во Львове, Чернигове, Жданове Донецкой области, Одессе, Черновцах и Черкасской области.

В одной из таких листовок говорилось: «Руки прочь от свободолюбивого чехословацкого народа! Граждане! Чехословацкий народ, как вы знаете, восстал против произвола и гнета стаи людей, которые называют себя коммунистами и лезут из кожи, чтобы сохранить свою власть над народом».

В некоторых доходило до острых проявлений протеста. КГБ сообщало коммунистической партии об угрозе подготовки радикально настроенными лицами в вооруженных актов.

«Националистические элементы, — сообщал шеф КГБ Украины Виталий Никитченко 25 августа 1968 года, — принимают конкретные меры в этом направлении. В лесном массиве в 1 километре от деревни Бабино Самборского района Львовской области выявлено строительство хранилища. Принимаются меры для установления лиц, причастных к этому».

До никаких радикальных, тем более вооруженных выступлений тогда в Украине не дошло. Отчаянным проявлением протеста стало самосожжение на центральной улице украинской столицы.

Его 5 ноября 1968 совершил бывший повстанец и политзаключенный Василий Макух, который таким образом пытался привлечь внимание мира к порабощению Украины и советской агрессии против Чехословакии.



Саму «пражскую весну» быстро задушили танками СССР и его союзников по Варшавскому блоку в августе — сентябре 1968 года.

Однако эти события еще раз продемонстрировали, что коммунистическая власть как в Украине, так и за ее пределами держится не на поддержке людей, а на насилии и терроре.


А события в Праге, хотя и закончились поражением демократов, стали важным фактором дальнейшего роста диссидентского движения на всей территории, контролируемой Советским Союзом.