За решеткой без вины: 5 лет за мифический сбыт марихуаны

Родители парня убеждены: ему попросту отомстили сотрудники ОБНОН за его… юридическую грамотность.

Не делай добра — не получишь зла

Родители Алексея Довгошея уверены в том, что их сын пострадал из-за своего добродушия — вступился за друга и получил за это… пять лет тюрьмы. А дело было так.

В тот роковой весенний день 2010 года Алексею позвонил его товарищ, приехавший в Крым из Белоруссии, и сказал, что его задержали работники ОБНОН и забрали у него паспорт. Леша в беде друга не бросил и тут же кинулся на помощь. Уже в милицейском кабинете ему намекнули, что задержанный белорус получит паспорт обратно за соответствующее вознаграждение. Однако Довгошей стал спорить с сотрудниками отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков (ОБНОН). Будучи студентом юридической академии, Алеша изложил свои знания правоохранителям. Белоруса в итоге отпустили, но Алексею напоследок сказали: «Раз ты такой грамотный, мы найдем способ тебя посадить. Готовься!» Алексей тогда не обратил никакого внимания на слова милиционеров, но очень скоро ему пришлось их вспомнить.


Прошло немного времени. Довгошей тогда работал охранником в боулинг-клубе, и в один прекрасный день к нему пришел его знакомый Сергей Г., который не раз говорил, что он сотрудник ОБНОН, хотя удостоверение так ни разу и не показал. Сергей попросил Алексея дать ему в долг тысячу гривен. Однако Леша одалживать деньги не спешил, так как не очень хорошо знал Сергея. Он попросил последнего, чтобы тот нашел поручителя. Спустя время Довгошею позвонил его лучший друг Евгений Б. и сказал, что ручается за Сергея. И вот тогда Алексей дал деньги Сергею.

Прошло полгода, но должник с возвратом денег не спешил. Алексей позвонил ему и напомнил о долге. Сергей посетовал на тяжелое финансовое положение и сказал, что пока может отдать только 300 гривен. 16 февраля 2011 года они встретились, и Сергей отдал деньги Алексею. На том и разошлись.

18 февраля Сергей сам позвонил Алексею и сказал, что хочет вернуть еще 300 гривен долга. Леша в это время был на работе, но должник настаивал на срочной встрече. «Я сейчас к тебе сам приеду, — сказал Сергей Алексею и добавил: — Если у тебя есть спички, захвати коробок, чтобы прикурить». Алексей не курил, поэтому взял спички у кого-то из охранников и отправился на встречу с Сергеем. Парни договорились, что вечером 21 февраля Сергей вернет Алексею оставшуюся часть долга. В третий раз ребята встретились на площадке возле дома. Леша взял деньги у Сергея, немного поговорил с находившимися на площадке ребятами и ушел. А в трехстах метрах от дома… его задержали работники ОБНОН.

Дело шито белыми нитками

Алексея правоохранители обыскали на месте, снимая этот маскарад на мобильный телефон. Когда Леша, показывая карманы, достал 500 гривен сотенными купюрами, его спросили: «Твои деньги?» Он ответил, что да. Но очень удивился, обнаружив в заднем кармане брюк скомканную 50-гривневую купюру, ведь никогда не клал туда деньги. Милиционеры же заявили: «Это у тебя осталось от сбыта наркотиков».


Как оказалось, за всеми тремя встречами Алексея Довгошея с должником Сергеем Г. наблюдали из окон автомобиля правоохранители, которые потом оформили эти три факта, как… сбыт наркотиков. Один из сотрудников ОБНОН сфотографировал спичечный коробок, который Леша по просьбе Сергея взял у охранников, и затем в суде этот снимок фигурировал в качестве вещественного доказательства. К нему прилагалось заключение эксперта о том, что в коробке находилась марихуана, в приговоре суда фигурировало даже количество наркотика. Но ни сам коробок, ни марихуана в качестве вещественного доказательства в суде предъявлены не были. Факт наблюдения за Лешей и Сергеем из машины тоже не подтвержден. Третью встречу сотрудники ОБНОН снимали на мобильный телефон, сидя в машине. Потом эту запись они предоставили суду. Ее отец Алексея Валерий Довгошей описывает так: «Сплошная темень, только окна домов светятся, слышны какие-то голоса, а в конце Леша говорит: «Ну все, ребята, я пошел домой». Ни лиц, ни тем более коробка с марихуаной, которую сын якобы снова передал должнику, на этой записи не видно. Тем не менее милиционеры посчитали, что зафиксировали третий (!) факт продажи наркотиков нашим сыном. Даже протокол составили».

Что интересно, те 50 гривен, которые сотрудники ОБНОН изъяли у Алексея из заднего кармана, пошли по делу как вещдок. Напрашивается вопрос: а остальные 850 гривен куда делись? Суд почему-то этим фактом тоже не заинтересовался.

«Я двадцать лет проработал в милиции, в розыске, и знаю, как должны проводиться так называемые контрольные закупки, — рассказал «1К» отец Алексея. — Бухгалтерия выдает закупщику меченые деньги. Сотрудники ОБНОН должны были три раза изымать купюры у продавца и столько же раз наркотики у покупателя. Но этого не происходило, это нарушение».

«Что касается так называемых оперативных закупок, — говорит адвокат Алексея Довгошея Михаил Усманский. — Так еще в 1998 году по этому поводу однозначно высказался Европейский суд по правам человека, пояснив, что если в закупке участвует сотрудник правоохранительных органов или агент (то есть покупатель под вымышленным именем), то такие доказательства вообще не могут быть приняты судом».
Усманский диву дается, как такое явно сфальсифицированное уголовное дело, в котором масса нестыковок и неточностей, попало в суд и почему последний принял его к рассмотрению? Повторимся и подчеркнем, что на суде не были представлены основные вещественные доказательства совершения преступления — те самые якобы изъятые у закупщика (но не у подозреваемого!) коробки с марихуаной.


Не обратили никакого внимания судьи и на временные нестыковки в показаниях сотрудников милиции — от десятков минут чуть ли не до часа. Однако милиционеры объяснили, что на самом деле у них просто часы показывали разное время. Временные расхождения были настолько велики, что один из свидетелей говорил, что оперативная закупка происходила при свете фар, а в протоколе указано 13.40. Другое сомнительное утверждение: якобы машина с опергруппой стояла прямо напротив ворот, но там давно уже установлены препятствующие проезду столбики. Да и свидетели дают разные показания о месте происшествия и месте осмотра покупателя, причем присутствуют они одновременно в разных концах города. Видно, не договорились. Еще настораживает тот факт, что протоколы допросов свидетелей составлены в совершенно одинаковых выражениях и с одинаковыми орфографическими ошибками. Как утверждается, написаны «собственноручно». Кроме того, один из свидетелей запутался в показаниях, каким путем он добирался в тот день с места осмотра закупщика до места задержания продавца. А ведь работает таксистом!

Также суду не были представлены технические средства, на которые якобы производилась аудио- и видеозапись (если не считать таковыми мобильный телефон милиционера), а на фигурировавшем в суде компакт-диске с записями вообще нет ни момента передачи денег, ни спичечного коробка, ни даже разговора об этом. Напрашивается вопрос: что тогда доказывает запись? Факт встречи Алексея с Сергеем, которому последний был должен?

И что самое интересное и возмутительное во всей этой истории — один из сотрудников ОБНОН, который состряпал уголовное дело, к моменту суда был взят под стражу за… получение взятки. Возможно, именно этого правоохранители добивались и от Алексея, сделав его «сбытчиком», а он не догадался.

Гуманный и справедливый?

Родители Алексея Довгошея надеялись на гуманный и справедливый суд, но их надежды не оправдались. «Все, что происходило в суде, походило на нелепый кошмарный сон, — рассказывает «1К» мать Алексея Елена Александровна. — Следователь, который вел уголовное дело, на вопрос судьи о вещественном доказательстве ответил, что… это был метадон. Судья даже переспросила его: «Вы уверены, что метадон?» «Да», — сказал следователь. Но какой метадон, если речь шла о марихуане?! Суд принял ходатайство нашего адвоката об осмотре спичечных коробков, якобы изъятых у Алексея, но милиционеры сообщили, что они их… уничтожили».


Сам виновник этого «торжества справедливости» Сергей Г. сначала не являлся на заседания, потом его доставили под конвоем, но в зал не заводили. «Он стоял за приоткрытой дверью и, зажав нос пальцами, чтобы исказить голос, отвечал на вопросы судьи, — говорит Елена Александровна. — Однако друзья сына все равно узнали его. Тем не менее в материалах суда он фигурирует под вымышленной фамилией. Наш сын не совершал преступление! Его решили наказать, чтобы не лез куда не следует».

Родители не просто переживают за сына, который томится в неволе, они боятся за его жизнь. Дело в том, что у Алексея тяжелое онкологическое заболевание, он состоит на учете в республиканском онкоцентре. Леша заболел в пятилетнем возрасте, долго лечился, проходил курсы химиотерапии и стал практически единственным из многих детей с таким заболеванием, дожившим до 27 лет. Любой стресс может стать для парня смертельным. Родители Алексея просили ялтинского судью отпустить сына под подписку о невыезде, чтобы он имел возможность лечиться. Но от Довгошеев потребовали внести залог в размере… 100 тысяч гривен. Причем немедленно. Даже несколько дней, чтобы собрать необходимую сумму, не дали. Поэтому все 11 месяцев, пока шли суды, Алексей находился в СИЗО, пока его в итоге не приговорили к пяти годам лишения свободы.

До последнего Алексей Довгошей держался мужественно и так и не взял на себя вину. Хотя, по словам его отца, работники милиции говорили родителям, мол, вразумите вашего сына, чтобы он признался в сбыте наркотиков. Если Алексей сознается, ему это зачтется, и, поскольку он ранее не был судим, получит не больше года условно. «Выходит, Леше надо было самому себе подписать приговор и затем все время быть у них на крючке? Один человек мне рассказал, как и за сколько можно «уладить вопрос» через прокуратуру, — признается Валерий Алексеевич. — Но я на это не пошел. Во-первых, наш сын невиновен. А во-вторых, нам еще жить в этом городе».


Сейчас Алексей Довгошей отбывает наказание в керченской исправительной колонии. Состояние его здоровья ухудшается с каждым днем — Леше срочно необходимо обследование и лечение. Тюремные врачи ничем не могут помочь онкобольному — боятся даже зубы ему лечить и не могут дать элементарное обезболивающее. Родители спешат добиться освобождения сына. Они уже написали письмо в Генеральную прокуратуру, президенту Украины, подали кассационную жалобу в Верховный суд. В ближайшее время по постановлению Верховного суда состоится апелляционный суд, который пересмотрит дело Алексея Довгошея. Все мы надеемся, что этот суд будет действительно справедливым и гуманным. В любом случае, «1К» держит это дело, как говорится, на контроле.