Люмпен как гегемон украинского общества
Довольно часто, наблюдая за происходящими в стране бурными социально-политическими событиями, будь то акции протеста, сносы памятников или уличные столкновения, можно рассмотреть в этих разношерстных толпах какие-то специфические общие черты. С одной стороны, вроде бы перед нами совершенно разные люди: пенсионеры и студенты, «гопники-титушки» и «офисный планктон», нищие безработные и очень обеспеченные «барыги». Но с другой видится что-то, присущее большинству из них, что-то их объединяющее.
Нет, это не флаги – многие из них просто не в курсе, какой кому принадлежит и что символизирует. И это не политические идеи – большинство вряд ли смогут внятно изложить, в чем именно они заключаются. Это даже не стадный инстинкт, потому что он держит вместе тех, кто уже сделал свой выбор. Но в чем именно же он заключается?
«Работу не предлагать!»
В самый разгар «перестройки» в наш лексикон вошло и прочно обосновалось слово «люмпен» - забытый социологический термин, придуманный Карлом Марксом для обозначения обитателей самого дна общества. В свое время на Руси таких личностей называли «босяки» и «шаромыжники», при этом четко разделяя эти два социальные вида: если первые еще как-то пытались выживать черной поденной работой, то вторые предпочитали угощаться за чужой счет.
В начале XX века в Российской империи были уже сотни тысяч люмпенов, в основном выходцы из разоренного села, которые не нашли себе достойного места в городе. Однако, вопреки современным утверждениям, не люмпены устроили две революции и не люмпены создали советскую власть. Они были лишь союзниками пролетариата, причем совершенно бесполезными: дезертировали из Красной армии, были очень склонны к уголовщине и имели какое-то врожденное отвращение к любой работе.
Собственно говоря, последнее как раз и является главной отличительной чертой люмпенства. Изжить его практически невозможно, потому что таких людей очень трудно сделать квалифицированными рабочими, крестьянами-фермерами, служащими или даже буржуями. Ведь всё это требует не только знаний, умения, кропотливого системного труда, но соответствующего уклада жизни, менталитета. Люмпен не может стать Фордом не только потому, что он не способен конструировать автомобили и сборочные линии, но и потому, что ему это просто неинтересно. Вместо того чтобы вкладывать деньги в развитие завода, он спустит их на золотой унитаз или бриллиантовое ожерелье, в котором пойдет кутить в казино.
Вы спросите, откуда у люмпена деньги? О, вы будете удивлены, но среди люмпенов есть и внезапно разбогатевшие экземпляры. Их процент будет даже несколько выше, чем среди рабочих или фермеров, потому что те идут к богатству упорным честным трудом, а люмпены имеют чутье крысы и талант мгновенно тянуть всё, что плохо лежит. Типичный люмпенский «бизнес» - это распилить завод на металлолом.
В Советском Союзе термин основоположника не употребляли всуе, поскольку существование люмпенов в стране развитого социализма отрицали. Тем не менее, они были, а со времен Хрущева начали невероятно плодиться и уже пытались диктовать свою волю обществу. Типичный люмпен того времени – карикатурный Федя из комедии Гайдая «Операция Ы». Кстати, по старой русской классификации являвшийся ленивым и падким до дармовщины «шаромыжником».
Именно такой люмпен-шаромыжник стремительно размножается в любой развитой социальной системе. Вы найдете его в «гетто» Нью-Йорка и «централах» Лос-Анджелеса, в хостелах Нидерландов и пригородах Парижа.
В Советском Союзе он заселял целые кварталы «хрущевок» и «брежневок». Он не работал, а «ходил на работу», чтобы как-то тянуть там время, постоянно поглядывая на часы в ожидании обеда или конца смены. Он хотел зарплату, премии, отпускные, путевки, пособие на ребенка, пенсию по вредности или инвалидности, квартиру, мебель, автомобиль – но не хотел работать, зато охотно что-то крал и тащил домой или пропивал. Он полностью поддерживал советский строй, когда тот ему всё это давал, позволял и прощал. Но когда он считал, что ему дали мало, он начинал бурчать на заставлявших его работать «коммуняк» и хотел жить, как в американских фильмах. Так сформировался знаменитый советский «совок».
«Взять всё – и разделить!»
К окончанию «перестройки» наше общество было люмпенизировано донельзя. Во многом причиной этого была советская «уравниловка», введенная еще Хрущевым, которая сильно тормозила естественные социальные процессы, без которых общество начинало разлагаться. Лишая стимулов к более качественному и производительному труду и самосовершенствованию у одних, она давала на халяву жизненный минимум другим.
Но самое поразительное, что в такой системе люмпены-босяки, занимавшиеся «шабашками», «промыслами» или откровенной уголовщиной, жили гораздо успешнее советского среднего класса - специалистов и служащих. И как раз именно из «босяков» выросли многие «новые русские» и «новые украинцы», ставшие хозяевами жизни 90-х годов и новой элитой нашего общества.
То, что развитие отечественного частного бизнеса зачастую напоминало нашествие монголо-татар или налет махновцев, во многом как раз пояснялось происхождением таких предпринимателей. Люмпен отвергает традицию упорного труда и кропотливого накопления, он живет сегодняшним днем и хочет взять от жизни всё, сразу и побольше. Ему действительно свойственен принцип «всё разделить», ставший основой постсоветской приватизации, тут совершенно прав был автор «Собачьего сердца», изобразивший опустившегося творческого интеллигента Чуганкина-Шарикова.
Но Полиграфу Полиграфовичу еще не давал покоя бизнес профессора, бравшего по червонцу за осмотр пациентов: на языке современных бизнес-люмпенов это означает «найти тему» и «сесть на поток». Отсюда такое количество украинских бизнесменов, которые фактически ничего не производят, а занимаются посреднической деятельностью. Отсюда бесчисленные конторы по выдаче платных справок, «диагностические кабинеты» и платные парковки, владельцы которых считаются куда более успешными и крутыми людьми, чем вкалывающие с утра до ночи пекари или столяры.
Собственно говоря, в этом состоит одна из причин того, что украинская экономика пока так и не смогла и еще очень долго не сможет достичь уровня западной. Ведь социалистическую систему мы развалили, уничтожив уникальный государственный аппарат её управления, а для создания полноценной капиталистической у нас просто нет необходимых кадров. Дипломированные экономисты? Поверьте, что в большинстве своем это те же люмпены и дети люмпенов с дипломами экономических «академий», мечтающих пристроиться бухгалтером в посредническую фирму или инспектором в налоговую. Что они могут создать? Только свою страницу в «Одноклассниках».
Вариант «рынок сам всё создаст» не прошел, потому что в Украине не оказалось своих Фордов и Майбахов, практически не нашлось фабрикантов, вкладывающих в развитие своего предприятия не только все деньги, но и душу. У нас до сих пор практически нет даже т.н. среднего класса и даже четкого понимания, что именно он собой представляет. Но самое поразительное, что в нашей постсоветской стране почти не осталось даже пролетариата!
Трагедия украинского пролетариата
Украина уже давно имеет имидж страны необъяснимых социально-политических парадоксов. Например, многие украинские избиратели регулярно голосуют за тех, кто не привнес в их жизнь ничего хорошего – голосуют из страха, что другие сделают её ещё хуже. «Всегда может быть ещё хуже!» - вспоминаются слова психологически растоптанного Вонючки-Грейджоя из «Игр престолов».
Или вот взять акции украинских левых, коммунистов и социалистов, в которых практически никогда не участвовали представители двух основополагающих марксистских классов – пролетариата и крестьянства. Там были пенсионеры, там были домохозяйки, там были состарившиеся партаппаратчики, было даже немного безработной или учащейся молодежи. Но где же пролетариат, который должен был бы составлять основу и опору отечественных коммунистов? В конце концов, они же называют себя коммунистами, а не партией пенсионеров!
Вы будете удивлены, но пролетариата, в современном понимании этого слова, в Украине почти не осталось. Его извели еще в 30-е годы прошлого века, когда власть искореняла и выжигала любые проявления самоорганизации общества. Пролетариат старой закалки, привыкший к постоянной борьбе с властью, был ей совершенно не нужен. И его просто извели, а затем в города хлынули миллионы выходцев из села, которые так и не стали полноценным пролетариатом - они превратились в советский «рабочий класс», ставший той средой, в которой вскоре стал бурно размножаться люмпен.
В других странах пролетариат продолжал свое развитие и свою борьбу. И не только на Западе или в промышленных державах Азии и Южной Америки, но даже в социалистическом блоке. Та же знаменитая «Солидарность» появилась как профсоюз польского пролетариата, имевшего свои традиции и принципы, передававшиеся из поколения в поколение. Кстати, этот пример показывает, что рабочее социальное движение бывает не только марксистским, но очень даже и наоборот (как профсоюзы США, тред-юнионы Британии или немецкий национал-социализм).
Пролетариат Запада находится в постоянной борьбе за свои интересы, используя для этого все методы – от забастовок и судебных исков до политической поддержки парламентских партий и кандидатов на высшие государственные должности. Это целая система, сложившаяся за полтора века, которой не было в СССР и которая не появилась в Украине.
Более того, на Западе пролетариат имеет внутренние социальные лифты, не только опускающие на уровень люмпенов, но и поднимающие на уровень привилегированной высокооплачиваемой «рабочей аристократии», являющейся уже средним классом. В современной же Украине этот лифт работает только вниз. Постсоветский «рабочий класс» так и не смог возродиться современным пролетариатом, организоваться во влиятельные независимые профсоюзы или стать опорой каких-то партий. Он было раздавлен массовыми сокращениями, выбросившими на улицу всех непокорных, и нищенской зарплатой, за которую согласились молча вкалывать остатки «рабочих коллективов»…
Жлоб-доминатор
Национал-патриоты постоянно пытаются изображать Украину какой-то консервативно-крестьянской страной XIX века: с мазанками под стрихами, плетеным тыном и подсолнухами, босоногими девчатами в ленточках и парубками в безразмерных шароварах. На самом деле такой Украины давно нет, лишь кое-где в западных областях селяне еще сохранились как класс, со своим экономическим укладом жизни, традициями и политическими интересами. Остальное же постколхозное население украинской провинции по большей части тоже сильно люмпенизировано.
То, что сельские люмпены горланят на застольях бабушкины песни, вовсе не делает их национально-сознательным украинским крестьянством. Даже отправляясь на заработки в Европу и возвращаясь с деньгами, на которые они ремонтируют свои дома, они остаются босяками-шабашниками. В равной степени люмпены городов Донбасса, поющие под водочку шахтерские песни, не являются пролетариатом подземного труда.
Таким образом, в Украине очень мало пролетариата и крестьянства, крайне мало среднего класса, почти нет классической буржуазии - то есть всех тех социальных классов, на которых зиждутся все нормальные общества и государства. Зато у нас зашкаливает процент люмпенов, самых разных разновидностей, многие из которых являются уже потомственными люмпенами во втором-третьем поколении. И вот такой состав общества, соответственно, формирует жизнь в нашей стране.
Проблема в том, что люмпены - это не способный к развитию и самостоятельному существованию социальный слой. Например, «шаромыжники» являются иждивенцами, можно даже сказать паразитами, питающимися получаемой ни за что зарплатой, социальными пособиями или чужими доходами. Даже «босяки», в лучшем случае, лишь нанимаются к кому-то чернорабочими или прислугой, но в Украине особо-то наниматься не к кому, вот они и едут в поисках счастья в другие страны. Все они полностью зависимы от того, кто им платит. Но в отличие от профессионального, организованного в союзы пролетариата они не могут даже набить себе цену, не могут постоять за свои интересы. Их уровень – кричать на чьих-то митингах за 50 гривен.
Люди, живущие мыслями о том, как дотянуть до обеда и дожить до пятницы, не поднимут экономику. Их социальные традиции давно описаны Максимом Горьким. Они очень падки на обещания поднять социальные выплаты и компенсировать сбережения, а еще больше – на обещания дать всем социальные выплаты европейского уровня. Поэтому люмпенов можно найти в любой уличной политической тусовке: на митинге коммунистов, на концерте регионалов, на майдане евроинтеграторов, в толпе разрушающих памятники национал-патриотов. Их можно найти и на фронте АТО, где они, разделившись под разными флагами, с увлечением убивают друг друга.
Проблема в том, что с социальным обществом подобного типа государство обречено на медленную гибель. Это было очевидно еще в Древнем Риме, чьи граждане со временем превратились в толпу люмпенов. С тех пор вот уже два тысячелетия проблему люмпенизации общества пытались решить императоры и короли, президенты и премьеры. Чьи-то реформы были успешными, кто-то терпел неудачу и уносил ноги из охваченной огнем страны. Накопленного опыта вполне достаточно для выработки десятка различных вариантов реформ. Однако в Украине пока что никто даже не пытался признать существование этой проблемы…