Устами и кулаками младенца

…освобождение Гроба Господнего отправили безоружных подростков и детей…

В 1200 г. неподалеку от Орлеана родился крестьянский мальчик по имени Стефан. Складом ума и характера он сильно отличался от своих сверстников, поэтому ему было невозможно доверить даже такую простую работу, как выпас коров.

Вместо того, чтобы присматривать за стадом, он всматривался в небеса, ожидая увидеть там знамение. Но если у нас бы его назвали «дурко», то в средневековой Франции это считалось признаком «блаженства». Поэтому Стефану светила карьера великого юродивого. Однако случилось иначе – он стал французским Гапоном.

Однажды Стефан повстречался с монахом-пилигримом, идущим из Палестины. Тот стал рассказывать о заморских чудесах и подвигах, а потом вдруг заявил, что он - Иисус Христос. Монах велел мальчику стать во главе необычного крестового похода – детского, мотивируя это тем, что «от уст младенцев исходит сила на врага», и для покорения мусульман будет достаточно божьего слова в детских устах.

В то время с подобными идеями люди обращались не к доктору, а шли прямо к королю Франции. По дороге в Париж Стефан начал проповедовать, собирая вокруг себя сотни подростков и детей. Те бросали свои дома, родителей и, охваченные новой идеей, шли вслед за своим кумиром, собирая в свою очередь новых последователей.

Вскоре о «чудесном мальчике» заговорила вся Франция. Ему начали подражать. В стране появлялись «пророки», которые только-только научились правильно одевать штаны – но уже выдающие пламенные речи на ступенях церквей.

Новое движение пришлось весьма кстати папе Иннокентию III, который благословил эту затею, хотя и не предполагал, насколько серьезны намерения тинэйджеров. Папа считал, что детишки перебесятся, но зато вольют энтузиазм в ленивых рыцарей, которые предпочитали крестовому походу пировать в своих замках да грабить имения соседей. Но все вышло иначе – дети действительно отправились в Палестину.

Дети богачей облачились в специальную паломническую униформу, взяли с собою продукты и деньги, вышитые хоругви и иконы, но основная масса сыновей и дочерей бедноты шли освобождать Гроб Господень в рубище и босиком.

Одновременно с ними на Иерусалим шли и немецкие дети, которых вел еще один малолетний прок – некий Николас. Две колонны уверенно шли к средиземноморским портам, рассчитывая, что их перевезут в святую Землю набожные моряки.

Но восторженные приветственные крики горожан и жителей селений сменились свирепым возмущением, когда дети начали по дороге обчищать их сады и огороды, воровать курей и товар в лавках. Голодные и больные отставали от «войска», возвращались домой. Но остальные с невиданным упорством шли вперед. И тогда произошла трагедия.

Николас был явно не Суворов, и колонна немецких детей, которую он вел в Италию, попросту застряла в Альпах. Всего за три дня практически все замерзли, лишь немногие сумели пробиться сквозь метель. Но в Италии детей не ждали – их окружили, затем разделили. Девочек тут же увели в притоны, где они стали проститутками. А мальчиков либо усыновили бездетные итальянцы, либо послали работать в каменоломни или на галеры.

Не меньшие злоключения выпали и на долю французских ребятишек. Половина из них погибла по дороге от болезней, нападений разбойников и диких зверей. Оставшиеся прибыли в Марсель, где, потрясая хоругвями и крестами, обратились с воззванием к экипажем кораблей – мол, помогите нам в святом деле.

Ухмыляющиеся моряки не стали возражать. Они добродушно и приветливо пригласили детишек на суда, угостили из фруктами и подняли якоря. И спустя несколько недель маленькие крестоносцы действительно ступили на землю Палестины. Но только в качестве… рабов, проданных сарацинам подлыми марсельскими моряками, для которых существовал только один бог - золото.