Рынок земли, или Последняя рубашка Украины
Команда Зеленского приговорила украинскую землю к продаже. Решение о снятие моратория и открытия официального «прозрачного» рынка земли сельскохозяйственного назначения ожидается уже этой осенью, с началом работы нового парламента и нового правительства. Сам рынок, по прогнозам, заработает в конце нынешнего года или с весны 2020-го. Таким образом, вопрос о том, стоит ли разрешать продажу земли или нет, больше не стоит – он фактически решен. Однако это вызвало массу новых вопросов, в том числе главный: кто окажется в прибытке, а кто останется в убытке?
Главная проблема том, что тема земельного рынка в Украине никогда не рассматривалась открыто и объективно, её изначально монополизировали популисты и аферисты, сыпавшие пропагандистскими монологами за и против. Так же, как и темы внешнеполитического вектора, вступления в НАТО, государственного устройства, языка или церкви.
Скажем больше, в Украине народ не только ничего не решает, он даже не может участвовать в нормальном обсуждении вопросов: вместо этого ему из телевизора «ездят по ушам» депутаты и какие-то непонятные «аналитики», народ же только аплодировал им по сигналу табло. И все важнейшие решения в истории независимой Украины принимались без согласования с народом и без его одобрения, хотя бы символического. Не спросив у украинцев, власть пятнадцать лет продлевала мораторий на продажу земли. Теперь, не спросив украинцев, власть решила его отменить …
В ходе этого длительного промывания мозгов сформировались несколько мифов относительно рынка земли. Сейчас его сторонники и противники размахивают ими как основными аргументами. Ну вот, например, целый ряд топ-менеджеров инвестиционных фирм с напускной иронией повторяют слова одного из руководителей Всемирного Банка о том, что «на планете осталось лишь стран, где нет свободного рынка земли: это КНДР, Куба, Венесуэла, Таджикистан, Конго и Украина». Мол, именно из-за этого Украина входит в число самых отсталых (по версии Всемирного Банка) стран мира!
Так и хочется спросить: а как же Уганда и Зимбабве, почему им не помог «свободный рынок земли»? Но данный вопрос излишен, потому что утверждение Всемирного Банка – ложь. Да, банкиры тоже лгут, в том числе и транснациональные. Так вот, на самом деле пресловутого «свободного рынка земли» нет в большинстве стран мира. Даже в США. В Европе же продажа и покупка земли обложена многочисленными ограничениями.
Например, в ФРГ и Франции есть ограничения по минимальному размеру продаваемой сельскохозяйственной земли (законы о недопущении дробления участков) и ограничения по максимальной площади земли в руках одного владельца (законы против концентрации земель). Другие законы останавливают минимальный срок, на который участок покупают или берут в аренду (обычно 5-7 лет), дабы защитить землю от мошенников, желающих её быстро «выпотрошить». Все эти законы европейцы принимали, основываясь на многовековом опыте, с учетом всех ошибок и бедствий – и эти законы как раз сильно ограничивают свободу рынка земли.
Против кого приняты эти законы? Против тех, кто хочет «срубить бабла по-быстрому» или, как говорят телевизионные «аналитики», сделать эффективные вложения и получить быструю прибыль. Но зато эти законы защищают землю как национальное достояние и тех, кто на ней добросовестно работает. Кстати, в Украине о таких законах до сих пор даже не задумались, за все пятнадцать лет моратория – но уже собрались открывать земельный рынок!
Далее, целый ряд недалеких украинских политиков, особенно выкормышей структур Сороса, недопоняв слова Всемирного Банка, стали с еще большей иронией заявлять о том, что, мол, в мире осталось всего пять стран, где земля «не является товаром». И тут даже не соврали, а просто сглупили, ляпнули ахинею. Во-первых, таких стран в мире намного больше, и это не только красный Китай. А вот в 13 американских штатах Среднего Запада землю запрещено продавать юридическим лицам (корпорациям), её могут купить только физлица-фермеры или их объединения (типа кооперативов). Но глашатаи Сороса в Украине об этом, конечно, не рассказывают.
Во-вторых, представлять землю в виде товара – это узкий взгляд на экономику, присущий финансистам, спекулянтам и монетаристам. Земля может не являться частной собственностью, но переходить из рук в руки – такие земельно-правовые отношения существуют во многих странах мира. Например, в Великобритании. «Великоразумные» украинские «светочи экономики» с дипломами слушателей двухмесячных курсов при Гарварде, совершенно не в курсе, что с 12 века вся земля Соединенного Королевства (а также все звери, птицы и рыбы) принадлежат короне. А вот уже корона, милостью своей, позволяет своим подданным пользоваться этой землей на особых правах – это что-то между правом частной собственности и бессрочной арендой (в вариантах freehold estate и leasehold estate), которое может быть ограничено самыми нелепыми условиями. Но это не мешает Британии считаться страной со «свободным рынком земли». Просто нужно понимать, что понятие частной собственности в разных странах бывает разным.
Скажем больше, значительная часть земельного рынка в странах Запада – это права аренды земли, а не частная собственность на неё. В Бельгии арендаторами сельхозземель являются 66% фермеров и агрофирм, при этом государство устанавливает «потолок» арендной платы и ограничивает срок аренды 15 годами - потом новый договор, составляемый в присутствии госчиновника по земельным вопросам. В Эстонии арендаторами земли являются 60% сельхозпроизводителей, во Франции 55%, в Германии 42%, в США 43%. В ряде стран (Дания) после окончания максимального срока аренды её продление запрещено - и арендатор должен выкупить участок или искать себе другой. И примерно в половине стран Западной Европы размер арендной платы регулируется государством.
Любопытна и статистика по владельцам сельхозугодий. Самая тотальная приватизация земли была проведена в 90-х годах в Болгарии: 98% земли там принадлежит частным лицам, правда, это так и не сделало страну «житницей Европы». Такая же ситуация и в Румынии (94%), которая уже много лет активно зазывает инвесторов из ЕС. А вот в Австрии в частной собственности находится лишь 53% сельхозземель, в Канаде 64%, в Австралии 76%. В США, как всегда, всё очень сложно: 93% пахотных земель находится в частных руках, однако полноправными владельцами земли являются только 27% фермеров. Еще 43%, как мы сказали, арендуют землю, а около 30% либо заложили её, либо купили в рассрочку, и пока что их участки юридически принадлежат банкам.
Как видите, ситуация в сфере земельных отношений на Западе не такая уж простая и однозначная. Однако Украине старательно навязывают именно либеральную модель земельного рынка: разрешить быструю куплю-продажу с минимумом ограничений. Премьер-министр Алексей Гончарук уже заявил, что самая либеральная модель ускорит рост ВВП Украины на 3%, в то время как консервативная (с ограничениями) лишь на 0,5%. На либеральной модели категорически настаивают МВФ и Всемирный Банк. Более того, это именно они всё время дергали за рукав украинскую власть и наставали, чтобы полутеневой рынок аренды земли в Украине сменился свободным рынком продажи. Но почему?
Они рассказывают украинцам еще один миф: о том, что в нашу страну потекут десятки и сотни миллиардов инвестиций, которые сделают селян «заможними», а Украину процветающей. Рассказывают о том, что в Европе земля стоит по несколько тысяч евро за гектар - а значит, и украинцы смогут продать за столько же свои паи, или заложить их, чтобы взять кредит на технику и семена. Собственно, это не такой уж и миф, но в данном случае западные финансисты и иже с ними в большей степени обманывают сами себя (и такое случается).
Но что им надо, почему МВФ, Всемирный банк и Сорос так заинтересованы в скорейшем открытии украинского рынка земли – и чтобы он был либеральнее, чем в Америке? Неужели банкиры будут покупать тут землю и сеять кукурузу? Нет. Думаете, Сорос купит акции аграрных компаний? Тоже нет! Но что тогда?
Банкиры не сеют, но они зарабатывают тем, что дают деньги в долг. Для них, безусловно, было бы очень здорово, если бы украинская сельскохозяйственная земля стала товаром и стоила бы дорого, пользуясь при этом бешеным спросом. Потому что в этом случае для покупки земли будут брать кредиты. А также кредиты будут брать под её залог. И вот если мы, условно, оценим эту землю в триллион долларов (это слишком дорого, но всё же), то процентов по этим кредитам набежит сотня-другая миллиардов!
Но выигрывают не только банкиры, дающие кредиты для покупки земли, но и те, кто эти деньги печатают. Американская финансовая система, генерирующая триллионы виртуальных долларов, сможет «обналичить» один из этих триллионов с помощью украинской земли.
Наконец, если украинские (а также неукраинские) компании, владеющие землей, включаю её рыночную стоимость в свой капитал, то этот капитал раздуется, как жаба. А именно на повышении биржевой стоимости компаний зарабатывают многочисленные структуры Сороса. Старик уже давно не играет в куплю-продажу акций, как прежде – зачем, если можно зарабатывать большие деньги на том, чтобы раздувать «через трубочку» стоимость акций чужих компаний, получая за это приличные комиссионные. А уж то, что потом эти надутые пузыри будут лопаться, а их собственники прятаться от кредиторов – тут Сорос уже не причем!
Как видите, скорейший запуск украинского рынка сельскохозяйственной земли, в самом либеральном варианте без всяких ограничений, в первую очередь нужен финансистам. Не селянам, пока еще владеющих паями, не фермерам и агрофирмам, работающих на этой земле, даже не олигархам, владеющих агрохолдингами. Он нужен тем, кто будет наживаться на купле-продаже и закладывании этой земли. И им совершенно наплевать, что на ней станут выращивать, кого она будет кормить, и кто на ней будет жить. Их интересуют только индексы и проценты.
А почему эта тема их волнует так сильно? Потому что пахотная земля – это последняя рубашка Украины, больше с неё содрать нечего. Лес и тот уже почти вырубили! Промышленность практически умерла, энергетика растащена олигархами и коррупционерами, привлекать сюда «инвестиции» (то есть кредиты) больше нечем, в долг Киев берет только по паре миллиардов в год, осталось только пустить в продажу землю, чтобы поднять в Украине спрос на американские доллары.
Таким образом, сам по себе запуск открытого рынка земли это не катастрофа, хотя и не спасение – так что не стоит ни посыпать голову пеплом, ни скакать от радости. Есть определенные, не критические минусы и полюсы. Ну, с одной стороны, часть селян продадут свои паи и, возможно, вырученных денег им хватит на недорогую малолитражку или даже квартиру (не в Киеве, разумеется). Продадут вовсе не по европейской цене, а по той, какую им предложат покупатели. Тут можно смело прогнозировать, что разброс цен будет очень большой: от нескольких сотен до нескольких тысяч за гектар, в зависимости от земли и ситуации.
А минус тут в том, что продавшие свои паи селяне просто перестанут быть селянами, больше их ничего не будет держать в селе – и они поедут в город или вообще за границу. То есть продажа земли подстегнет вымирание селянства как социальный, а также культурный и политический класс. Так считает, в частности, блогер Игорь Лесев. Впрочем драматизировать не стоит, потому что массовой продажи земли не будет.
Но вот что действительно заслуживает самых критических заметаний, так это сама суть нынешней «земельной реформы». 15 лет продлевали мораторий на продажу земли – но не удосужились за это время создать рынок аренды земли, слаженный, регулируемый в интересах селян, производителей и государства. Ведь, согласитесь, что для развития прозрачных отношений в аграрной сфере, можно было бы обойтись и арендой! Во Франции арендуют 55% земли – и работают же, прекрасно работают! Но нет, МВФ и Сорос требовали именно рынка продажи земли, чтобы она стала товаром с рыночной стоимостью.
Хорошо, продажа, так продажа – но сначала нужно было бы подготовить огромное количество законов, создать структуры контроля и разрешения споров (в Европе есть даже земельные суды), выработать определенные правила и стандарты. Но, опять же, от Украины требуют рынка либерального, фактически дикого, чтобы государство не вмешивалось и не пыталось защитить ни селян, ни агрофирмы, ни себя. То есть из одной дурости, 15-летнего моратория, страну бросают в другую, в поспешный «свободный» рынок земли. И вряд ли это закончится чем-то хорошим…