Кочевенко: «Мы сильнее всех наших соседей, за исключением России и Польши»
Откровенно и остро об украинской армии в эксклюзивном интервью корреспонденту интернет-издания Новости Украины – From-UA рассказал политолог, действующий офицер ВСУ Юрий Кочевенко. Без красивых слов и пафоса он показал свой взгляд изнутри на то, что сейчас происходит с Вооруженными силами Украины.
Новости Украины – From-UA: - Господин Кочевенко, в каком состоянии сегодня находится украинская армия?
Юрий Кочевенко: - Я в самом начале хочу обозначить, что я не владею всей полнотой информации о состоянии армии. К тому же частично эта информация засекречена, и полностью ей владеет только высшее руководство армии и государства. При этом я являюсь действующим офицером, так что мой взгляд выражает мое личное мнение и не является какой-то официальной позицией.
Если говорить в целом, то даже только за те три года, которые я нахожусь в армии, изменения весьма значительные. Причем изменения не только количественные: наращивание, увеличение, обновления, хоть и не такие большие, как хотелось бы, — а и качественные: меняется система управления, взаимоотношения между подчиненными и командирами. Конечно, хотелось бы большего, но тут важно отметить главный факт — задан правильный вектор. И задача всех, кто к этому причастен, максимально его усиливать и ускорять.
Но не стоит проблема, что надо разворачивать курс и прилагать какие-то усилия к нему, потому что сам курс задан правильно — на стандарты НАТО, хотя это часто употребляемый термин, который не совсем понятен. Кажется, что это чтобы солдат кушал хорошо и был одет-обут, но не только. Стандарты НАТО — это, прежде всего, система управления, начиная от самого низшего тактического звена — отделения, взвода, и заканчивая управлением Вооруженными силами в целом, а также взаимоотношений между этими звеньями, основанная на профессионализме и взаимоуважении. И эти стандарты, хоть и долго, и с большим скрипом, но, тем не менее, кое-как вводятся.
Новости Украины – From-UA: - Если говорить о теоретических и практических вещах, то на каком этапе развития находится наша армия, по сравнению с другими сильными армиями мира? Что нам нужно в этом плане подтянуть?
Юрий Кочевенко: - Тут очень сложно подобрать какие-то объективные критерии оценки. Не совсем правильно оперировать сугубо количественными показателями, потому что их легко посчитать по сравнению с другими армиями (сюда войдет численность солдат, той или иной техники и так далее). Сейчас мы находимся на 30-м месте во всемирном рейтинге армий, и даже опережаем армии таких стран, как Мексика, Италия, то есть мы превосходим армию Беларуси, Молдовы, Чехии. Мы в целом сильнее всех наших соседей, за исключением, разумеется, России и, кажется, Польши.
В этом вопросе труднее посчитать качественный показатель: уровень выучки, боевой опыт. Думаю, тут мы превосходим даже некоторые армии более сильных держав. В целом, если бы мы находились в состоянии мирного времени и спокойного социального, экономического развития, а не в состоянии гибридной войны и постоянного меча, который висит над нами с востока, то этого было бы более чем достаточно. Но так как нам приходится противостоять армии, которая занимает 2 место в мире по тому же рейтингу, и при этом превосходит даже армию Китая и уступает только армии США, то, конечно, этого крайне недостаточно.
Разумеется, мы рассчитываем на наших партнеров и союзников, но история уже не раз показывала, что на самом деле можно рассчитывать только на себя. Нам сейчас необходимо надеяться только на армию, потому что мы понесли потери флота при оккупации Крыма. То есть наша армия сухопутная на 99%, и те силы и средства, которые мы имеем, привязаны к земле. А тот флот, что остался, он не обустроен всей необходимой инфраструктурой базы, так как главной базой флота Украины был Севастополь. Сейчас все приходится делать практически с нуля, а флот — вещь очень дорогостоящая. К примеру, один катер стоит как 20 БТРов, я уже молчу про корабль.
Наиболее разумной концепцией в этой ситуации (хотя я не являюсь экспертом в данной области), считаю ту, которую предложил бывший замминистра обороны Украины, адмирал Игорь Кабаненко. Концепция «москитного флота», в соотношении количества ресурсов и эффективности их использования — для нас сейчас оптимальный вариант, потому что рассчитывать на большое кораблестроение, на какие-то корветы, линкоры и авианосцы, конечно, не приходится. А вот небольшие маневренные боевые катера, которые могли бы оперативно выполнять задачи в нашей акватории и прикрывать побережье — на это можно полагаться. Разумеется, что такой флот не сможет уходить в океанические плавания и выполнять задачи на другом конце земного шара, как флоты крупных морских держав, но нам это и не нужно.
Второй проблемой после флота является украинская авиация, и тут, в первую очередь, показательно соотношение нашей авиации и авиации противника, которая просто деморализующе огромная. Понятно, что даже в случае большой войны нам не придется иметь дело со всей авиацией России, так как она не может оставить неприкрытыми свои восточные, северо-восточные и южные границы, но даже та авиация, которая находится в Западном и Юго-Западном военных округах России, превосходит совокупно нашу авиацию в разы. И не только количественно, но, к сожалению, и качественно. И здесь тоже надо этот вопрос решать, в том числе и вопрос кадров, который в армии очень болезненный. Но, тем не менее, зарплата боевого летчика не должна быть ниже, чем оплата летчика в гражданской авиации, а сейчас с этим есть определенные трудности.
Новости Украины – From-UA: - Юрий, в прошлом и в этом году в госбюджете были заложены приличные суммы для финансирования армии. По вашему мнению, этих денег хватает на что?
Юрий Кочевенко: - На самом деле, четко видно, что эти деньги есть, потому что стали появляться новое обмундирование, техника, увеличилось на порядок снабжение, обеспечение вещами военнослужащих, кроме этого мы видим, что делается ремонт в военных частях. Сейчас даже нельзя сравнить это с довоенным периодом. По сути, сейчас человек может пойти в армию, которая его полностью оденет, от трусов и до зимней куртки. Если где-то есть проблемы с вещевым обеспечением, то, скорее всего, это недоработка командиров на местах. Нужно отдать должное и сказать, что наш ВПК даже не справляется с тем объемом заказов, который есть у армии и за которые она готова платить.
Стоит отметить и то, что кормить стали значительно лучше, это я уже говорю из личного опыта. Иногда мы можем увидеть в фейсбуке каких-то огорченных солдат с фотографией какой-то некачественной еды, но это уже проблема на местах, потому что сейчас принцип такой: воинская часть получает не питание, она получает деньги. И зампотыл этого подразделения, бригады или батальона, он уже находит поставщиков и через тендер закупает продукты и потом формирует меню. У нас в 2-м батальоне 95-й ДШБр был хороший зампотыл, и солдаты были всегда хорошо накормлены, с этим вообще никогда не возникало проблем. Конечно нет предела совершенству, до уровня и качества питания в странах НАТО нам пока далеко, но в целом вектор задан правильный.
Новости Украины – From-UA: - По-вашему мнению, на что не хватает денег в армии?
Юрий Кочевенко: - Часто части или другие военные организации, военные институты не способны освоить даже те деньги, что им выделяются. Они просто не успевают или не умеют выполнять определенные бюрократические процедуры, чтобы что-то себе купить, что-то сделать, хотя сейчас этот процесс идет.
Первый, на мой взгляд, самый болезненный вопрос — это зарплата. Да, её подняли я 1 января 2016 года, и минимальная зарплата военнослужащего стала 7200 грн. Но сейчас у нас наступает уже 2018 год, и за два года зарплата не выросла ни на гривну, хотя понятно, как за это время её подъела инфляция. Отрадно то, что с 1 сентября значительно выросла премия за участие в АТО: с 1200 грн до 4500 грн в зоне АТО и с 4 тыс. до 10 тыс. за первую линию. Но в целом по войскам зарплата маленькая, и она является одним из тех факторов, почему армия никак не может решить свои кадровые проблемы. Это уже просто переросло в хронику — недоукомплектация армии практически в любом подразделении, начиная от Генштаба и заканчивая мотопехотным батальоном.
Представим себе новобранца, выбирая, куда идти служить на контракт. Он подумает, что минимальная зарплата в Национальной гвардии 10 тыс. грн с хвостиком, а в армии — 7 тыс. грн с хвостиком, то есть получается, что в Нацгвардии заплата почти на треть больше. Спрашивается — почему? Все-таки самые основные боевые задачи выполняют ВСУ, а получают меньше. Ну и в целом нацгвардейцы выглядят более презентабельно, у них получше и техника, и обмундирование, хотя сейчас мы их уже догоняем. Когда Нацгвардия сформировалась, то они сразу все новенькое получали, а в армии поначалу было так, что «пока коньки не сносишь, новые ботинки тебе не купят». Ездят БТРы — ну и ездят, вот когда совсем развалится или сгорит, получите новый.
В целом вопрос с зарплатой стоит довольно остро и является одним из демотивирующих факторов. Эта зарплата может быть конкурентна в регионах, где совсем нет никакой работы, ведь там 7 тыс. грн — это неплохие деньги. Но если брать даже не Киев, а областной центр, эта зарплата уже не конкурентна. Мы все-таки стремимся и должны стремиться к тому, чтобы в армию шли не те, кто не может устроиться в гражданской жизни, «работу не нашел — в армию пошел», а чтобы армии было из кого выбирать, чтобы количество желающих было больше, чем вакансий, а это сейчас далеко не так.
Новости Украины – From-UA: - Какие недостатки видите лично вы в составе армии, как руководящих должностях, так и в солдатах?
Юрий Кочевенко: - Сейчас есть две категории в высшем командном составе, по качественному составу командиров. Иногда это люди, которые просто сидят в армии, потому что знают, что на гражданке им работы не найти, и не хотят работать по-новому менять что-то. Они просто хотят, чтобы их не трогали, и они могли досидеть до пенсии, сколько это будет максимально возможно. Но и убрать их нельзя, потому что заменить некем. Как правило, эти люди — не генералы, а какие-то небольшие командиры в частях, в институтах. Дело в том, что задача, которая ставится по реформированию армии и вообще страны в целом такая, что каждый должен стараться на своем месте. Есть такая фраза: непобедимость — это когда каждый на своем месте выполняет свою работу так, как будто победа зависит от него лично. Вот когда это так, тогда синергетический эффект получается колоссальный.
К сожалению, сейчас, когда молодой офицер, полный надежд, энергии, задора приходит в часть, а его там осаждает старый полковник, который не хочет что-то делать, то, конечно, у этого офицера пропадает желание. Вот этот момент присутствует, и к сожалению, он сильно отражается на репутации вооруженных сил, и в связи с этим многие достойные люди, которые были готовы продолжать службу после мобилизации, воевавшие, с боевым опытом, они уходят из армии. Мне кажется, это самая большая неудача армии за эти три года — потерять этих людей. Проблема здесь была именно в конфликте новой крови со старым командными кадрами.
Когда я сам с этим столкнулся, меня это тоже поразило. То есть речь об офицерах, как правило, не молодых, но не высоких званий, до полковника. Конечно, и генералы тоже такие попадаются, но все-таки генералы пободрее. Те, кто не хотели ничего делать, они себе спокойно поуходили на генеральскую пенсию. А те, кто остались, с большинством из них работать можно, а вот со многими полковниками просто беда. Но сказать, что «давайте их выгоним», не решит проблему. Эти вещи нужно качественно проанализировать.
К примеру, в бизнес-компаниях есть такая возможность: если компания видит, что у нее проблемы с кадрами и большая текучка, что люди приходят мотивированные, а потом демотивируются — что делает мудрый руководитель в такой ситуации? Он пригласит специалиста. Есть такая функция в различных социологических компаниях, которые занимаются корпоративной социологией и психологией. Они проводят исследования, выявляя какие-то организационные патологии, которые демотивируют сотрудников. Это может быть не связано с зарплатой и деньгами, а с тем, что в компании так сложилась корпоративная культура, подавляющая инициативу, веру в общее дело и т.п. Когда понятно, в чем проблемы, в чем эти тромбы, тогда можно понять, как это решить.
Сейчас армия имеет аналогичную проблему. Нашему руководству, в том числе высшему политическому, кажется, что прибавь зарплату — и вопрос будет решен. Но есть масса моментов, которые могут улучшить ситуацию, не тратя денег. На сегодня армия очень закрыта. С одной стороны, это понятно: идет война, надо соблюдать во всем секретность, но с другой стороны, нужно заботится о притоке качественно новых кадров, идей, подходов. Несмотря на кадровый голод, до сих пор остались шаблоны, когда человек, который может быть назначен на эту должность, должен иметь звание, чтобы соответствовать штатному расписанию.
А если есть специалист на гражданке, который в этой сфере профи? Например, новая для армии сфера — информационно-психологическая борьба, кибернетическая безопасность. Ну, какая разница, сколько у этого человека лычек, если он в этом специалист? Продвигайте людей не по количеству звезд на погонах, а по их знаниям, способностям — логично же? Но нет, не можем, потому что не положено. То есть сами придумали себе правила и теперь вынуждены им следовать, хоть от этого самим же и больно. Любая бизнес-компания продвинет сотрудника, который более эффективен, а не который дольше просидел в ее конторе. Но в армии этот принцип работает далеко не всегда.
Еще одна проблема: армия по-советски мало доверяет своим солдатам и офицерам. Отсюда куча не нужной бюрократии, планов, отчетов, рапортов и прочего. Много вещей заформализировано и совершенно ни к чему. В прочем проблема так называемой «УПА» (української паперової армії) поднималась не однократно, так что повторять все это я не буду. На мой взгляд, ключ проблемы здесь в том, что некоторые командиры просто не понимают особенности работы своих подчиненных, ну или просто являются не умными людьми. Таким образом критерии их оценки не в реальной эффективности работы и службы тех или иных офицеров, солдат, а в сугубо формальных вещах: во сколько пришел, ушел, сдал ли план, отчет, рапорт и т.п. И вот это все в совокупности создает негативную психологическую атмосферу для людей, которые уже другие по своему складу, которые свободны, молоды, которые работали за границей в компаниях с совершенно другой корпоративной культурой, владеют иностранными языками, и им, конечно, не хочется приходить в эту атмосферу затхлого «совка».
И опять же, это те вещи, которые можно менять, не тратя больших денег. Но, к сожалению, тут опять надо быть объективным, что очень уж эта махина большая, застоявшаяся, состоящая из огромного количества людей. По приказу сверху они не станут сразу служить по-натовски, по-европейски, относиться соответственно к себе, к подчиненным, к вышестоящим. Все эти проблемы есть, о них важно и нужно говорить, но подчеркиваю, в целом они медленно, но решаются, и вектор выбран правильно. И тут вопрос каждого военнослужащего на своем месте: если начальник не справедлив — не молчи, не бойся, иди к старшему начальнику, если он тоже такой — иди еще дальше. К сожалению, не всегда это получается, но важно, что если человек с этим не согласен, не становиться частью этого, тогда, может быть, что-то изменится.
Вот если бы была в армии сформировалась критическая масса таких людей, которые диссонировали с тупой солдафонщиной, то, может быть, этот процесс и пошел быстрее.
Новости Украины – From-UA: - Юрий, что еще можно сделать для поднятия имиджа украинской армии?
Юрий Кочевенко: - Имидж и привлекательность службы — немного разные вещи. К примеру, в США есть институт вербовщиков, и американцы имеют колоссальный опыт вербовки, который нам необходимо изучить. Когда офицеры, специально подготовленные для вербовки, а не командир ближайшей воинской части и не замполит, идут в школы, колледжи, проводят презентации, раздают информационные буклеты, они делают очень важный слой работы. У нас сейчас это тоже начинает происходить, но уровень подготовки этих информационных материалов, кампаний, самих людей, которые этим занимаются, оставляет желать лучшего. Хотя в целом сложно придираться, учитывая общий уровень профессиональной подготовки в новых для нас вещах в армии.
Но в первую очередь для военнослужащего должна быть создана благоприятная картина его будущего. Каждый человек имеет свою мотивацию, он о чем-то мечтает в этой жизни. Вот к примеру, человек закончил школу, и он в 18 лет может пойти в армию на контракт – что он будет с этого иметь? Три года геморроя и зарплату? Нет. Он должен иметь что-то, что сможет использовать в своем будущем. Захочет — останется, не захочет — уйдет, но три года должны дать ему какую-то специальность, подготовку, которая ему пригодится, возможность продолжить службу в более высоком статусе, поступить в военный ВУЗ за счет государства и стать офицером. То есть помимо денег продумать какие-то вещи, усиливающие мотивацию к службе.
Это может быть обеспечение жильем, медицинское обслуживание, масса других вещей. Этот человек должен чувствовать, что он в армии готов рисковать своей жизнью, выполнять задачи, но во всем остальном он, как у Христа за пазухой: одет, обеспечен и защищен в любой ситуации. Если он, не дай Бог, получает инвалидность, то он обеспечен лучшим протезированием, лучшим лечением, лучшей реабилитацией, медицинским обслуживанием и т. д. Нельзя сказать, что этого нет сейчас, но оно все разрозненное, где-то что-то делается, что-то не делается, что-то делается, но не так. Какой-то единой системы, которая бы была привлекательна для современных молодых людей, в плане построения их дальнейшего будущего после армии — нет. А должно быть так: отслужил три года по контракту и возвращаешься в гражданскую жизнь человеком, который гораздо больше приобрел, стал умнее, сильнее, значительнее, имеешь гораздо шире спектр возможностей для дальнейшей реализации, чем имел до армии и без армии. То же самое касается и офицеров. Несмотря на все трудности я верю в наши вооруженные силы и правильность выбранного пути. Поэтому лично я в армии скорее всего надолго.
Юлия Процышена, Новости Украины – From-UA