Радужный флаг вашего будущего
Людям свойственно бояться будущего. Особенно, когда оно ломает все, к чему они привыкли. Протесты против ЛГБТ - лишь очередное тому подтверждение.
Время течет с разной скоростью. Одно десятилетие в ХХ веке вмещало больше трансформаций, чем пара столетий раннего средневековья. Мы продолжаем мыслить "поколениями", вписывая их в двадцатилетний лаг, но и это иллюзия. Между нами времен "революции на граните" и нами же времен "евромайдана" лежат килотонны взросления и километры цинизма, проводные телефоны и видеокассеты.
Перемены происходят так быстро, что новые революционеры торгуют уже не картинкой будущего - они торгуют картинкой прошлого. Мечтой о неком "золотом веке", в который от этих самых перемен можно сбежать. Они торгуют грезами об идеальном "вчера", убеждая себя и нас, что это самое "вчера" было понятное и прогнозируемое.
И люди готовы это покупать - по все стороны украинских границ. В онтологическом смысле Орбан и Качиньский, Лукашенко и Путин довольно похожи - они все продают ностальгию. Бегство от перемен. Исторический формалин.
Орбан и Качиньский, Лукашенко и Путин довольно похожи - они все продают людям ностальгию. Бегство от перемен. Исторический формалин.
И в рамках этого пакетного предложения обязательным атрибутом идет гомофобия.
Новый мир стирает ластиком отрасли и профессии. Отменяет социальные архитектуры и традиции. Пройдет немного времени - и прогресс отправит в небытие водителей, юристов и бухгалтеров. Искусственный интеллект перестанет быть абстракцией. Институт брака будет входить в кризис по мере того, как перестанет быть экономически оправдан. Рост численности населения, помноженный на роботизацию процессов, сделает работу дефицитом.
Уклад и традиция - перечень стенок, на которые человек опирался, чтобы не упасть под ветром истории - был неизменен. А теперь будущее разрушает и их. И чтобы не потеряться, люди как за спасительную соломинку хватаются за собственный гендер.
Человек держится за собственный пол как за спасательный круг. То немногое безусловное, что ему дано природой, становится фундаментом самоидентификации. И оборона этой идентичности кажется ему последним бруствером для защиты собственного "Я".
"Геи не рожают детей". "ЛГБТ - путь к вымиранию". "Надо лечить". "Пусть себя не афишируют". Это ведь даже не лозунги - это жалобы. Стенания по последнему безусловному, что остается у обывателя - деторождению и репродуктивной функции.
Те, кто сегодня протестуют против ЛГБТ-маршей, через полвека будут вспоминать их с ностальгией, как теплую ламповую реальность своего детства.
И даже немного неловко становится в этот самый момент. Потому что предельная честность будет звучать для них неутешительно.
Придется рассказывать, что в будущем, вероятно, секс и деторождение будут разведены.
Что через тридцать лет мы станем спорить, внедрять ребенку чип для связи с сетями при рождении или дождаться двенадцатилетия.
Что лет через пятьдесят новый традиционалист станет проповедовать, что брак - это священный союз между мужчиной и мужчиной, женщиной и женщиной или женщиной и мужчиной, но уж никак не между человеком и роботом.
Те, кто сегодня протестуют против ЛГБТ-маршей, через полвека будут вспоминать их с ностальгией. Как теплую ламповую реальность своего детства. Как смешной атавизм из того времени, когда право совершеннолетнего человека распоряжаться своим собственным телом еще подвергалось сомнению.
Мы сегодня можем долго их убеждать. Цитировать нейробиолога Дика Свааба, который доказывал, что мозг выбирает половую репрезентацию на втором триместре развития плода. Объяснять, что никакая пропаганда не может сделать из гетеросексуала - гомосексуала и наоборот. Что доля ЛГБТ во все времена и во всех обществах одинакова и колеблется в районе 10%.
Как только вопрос чьих-то прав появляется в публичной повестке, значит, мы находимся на этапе его окончательного решения.
Мы можем им рассказать, что вопрос уравнивания ЛГБТ в гражданских правах - такой же вопрос времени, как и наделение женщин избирательными правами. Что как только вопрос чьих-то прав появляется в публичной повестке, значит, мы находимся на этапе его окончательного решения. Именно поэтому движение феминисток было невозможно в 16 веке, а появилось лишь в ХХ - накануне законодательного уравнивания прав полов.
Скорее всего, он не поверит. Потому что человеку свойственно бояться будущего. Того самого, которое уже все решило. Того самого, которое наступает со скоростью 60 секунд в минуту, 24 часа в сутки, 7 дней в неделю. Без выходных и перекуров.
Добро пожаловать в дивный новый мир.