Олеся Яхно. Почему Украина получит оружие от Германии не раньше зимы?
Украина может получить от Германии обещанное Шольцем ракетное оружие не раньше зимы. Комплексы ПВО "Iris-T" будут готовы в ноябре-декабре, а ракетные системы залпового огня "Mars II" требуют замены программного обеспечения перед отправкой. Почему Германия затягивает с отправкой вооружения, From-UA узнал у политтехнолога Олеси Яхно.
- Я думаю, что Германии было достаточно сложно пройти процесс трансформации, прежде всего смены геополитической позиции, которая касается оборонной политики в целом. Причем эта оборонная политика не только в отношении возможной военной помощи, как Украине, например, но это и оборонная политика, которая касается самой Германии. Вот сейчас они пришли к тому, чтобы тратить на оборону гораздо больше средств, чем это было до 2014 года и тем более до 24 февраля 2022 года. То есть даже внутри самой Германии для того, чтобы больше тратить на оборону, понадобилось определенное время.
Второе — это, конечно, связано с помощью Украине, но это не касается только Украины. Для Германии в принципе было очень сложно сделать шаг в сторону того, что страна может даже косвенно участвовать в войне, предоставляя военную помощь. А это считается как косвенное участие, если вы помогаете оружием. Я думаю, что на самом деле Германия, возможно, и не прошла эту трансформацию, потому что она достаточно медленно происходит. Точно так же, как в отношении другого вопроса — в отношении европейской перспективы Украины. Мы видим, что Франция и Германия довольно медленно — называют 10-20 лет.
Может трансформации и не произошло, но поскольку меняется сам Европейский Союз, расширяется НАТО, мы видим, что Европейский Союз пришел к тому, что они вводят эмбарго, хоть и с исключениями. И если Германия не будет ничего менять, то она будет просто терять политическое лидерство внутри Европейского Союза, потому что будут более смелые лидеры. Например, итальянский премьер-министр, я его часто привожу в пример в том смысле, что Италия точно так же была на уровне бизнеса пророссийской страной. И ее лидер, несмотря на то, что есть бизнес-интересы, бизнес-группы, он делает довольно радикальные заявления. И, наверное, Шольц просто понял, что если продолжать ту линию, которую он продолжал, то это будет политически Германию уводить на вторые и третьи позиции, и это будет вызывать критику.
Поэтому с внешней точки зрения, с точки зрения Украины, нам кажется, что все медленно. И Меркель, как экс-канцлер, но которая все-таки влияла на политику, будучи 16 лет канцлером, она только на днях сделала заявления, которые касаются войны, хотя уже прошло более 100 дней. Можно было это сделать сразу, но она этого не сделала, и это тоже показатель — никто не знал, в какую сторону будет двигаться и насколько в тренде или не в тренде. Но внешне, как я сказала, нам кажется очень медленно, а внутри те, кто живет в Германии, им вот эта трансформация, переход от страны, которая всячески придерживалась пацифизма в отношении вообще всех, косвенного участия, то внутри Германии трансформация кажется на самом деле гигантской и масштабной с точки зрения немецких реалий.
То, что Германия отказалась от «Северного потока-2» и сейчас перешла к оборонной помощи, пусть и медленной, внутри Германии это кажется гигантской трансформацией. Поэтому тут есть свои нюансы внутренней ситуации. Есть определенные риски в части безопасности, но если ничего не менять, то эти риски никуда не исчезнут. Те заявления, которые мы слышим от России, что они отменяют решение о независимости Литвы, например, еще какой-то бред, они говорят, что это не касается только Украины. Точно так же, как сейчас проблема зерна, она не касается только Украины, она касается всего мира.
Поэтому тут это как посмотреть на этот вопрос с позиции Германии. С позиции Украины делается это медленно, нам бы хотелось, чтобы это было быстрее, потому что мы понимаем, что это жизни каждый день, это разрушенные города, это инфраструктура наша. А с точки зрения Германии им кажется, что они колоссальный путь прошли, изменив абсолютно пацифистскую позицию, мировоззрение я бы даже сказала, а не позицию, до готовности того, что да, надо участвовать. Пусть не напрямую, но косвенно надо участвовать.