Странная дружба. Как западные специалисты помогли превратить СССР в индустриального титана
Чудо советской довоенной индустриализации держалось на двух столбах — дармовых и нещадно эксплуатируемых человеческих ресурсах Страны Cоветов и иностранной технологической помощи.
Свыше 500 промышленных объектов, созданных в 1930‑х в СССР, спроектировала фирма американского архитектора Альберта Кана. Тракторные заводы в Харькове, Сталинграде, Челябинске, как и ДнепроГЭС, создавали специалисты из Германии и США. Американские инженеры, представители немецкой электрической компании Siemens и самолетостроительного концерна Junkers на несколько лет поселились в Союзе.
Плакат 1930 года. С началом Великой депрессии президент США стимулировал малый частный бизнес. По мнению советских идеологов, это отвлекало рабочих от революционной борьбы / DR
Подобное плотное сотрудничество не мешало большевистским идеологам расцвечивать улицы своих городов плакатами с призывами: «Пролетарии всех стран, становитесь на борьбу за свержение капитализма!»
При этом собственных специалистов советский лидер Иосиф Сталин не жалел — начиная с 1928 года чекисты регулярно придумывали для видных деятелей науки и конструкторов различные абсурдные обвинения во вредительстве или шпионаже.
После громких судов советские инженеры отправлялись в бараки ГУЛАГа. По одному из таких процессов — Шахтинскому — проходили даже немецкие специалисты. С ними просто не захотели рассчитываться по контракту и выслали из страны.
От Форда к Сталину
В мае 1929 года газета The New York Times сообщала, что архитектору Альберту Кану советская внешнеторговая организация Амторг предложила контракт на $40 млн за проектирование нескольких тракторных заводов.
США в ту пору стояли на пороге мощного финансового кризиса — Великой депрессии. Поэтому предложение из далекой России для Кана стало более чем заманчивым.
На строительстве Челябинского тракторного завода был один экскаватор марки Bucyrus, произведенный американской компанией Caterpillar. В то же самое время советские плакаты призывали к свержению капитализма / DR
К тому времени он был самым знаменитым архитектором Америки: Кан выиграл конкурс на проект перестройки Детройта, столицы автомобильной империи Генри Форда. Для него же архитектор построил почти все заводы.
Поражающими были темпы строительства американцев. У Кана работали 400 архитекторов и инженеров, которым требовался всего месяц для проектирования большого завода. Еще через пять месяцев предприятие уже было готово к производству.
Первый завод Кана в СССР — Сталинградский тракторный — проектировался и строился в Америке. Потом его разобрали и вместе с оборудованием на 100 кораблях доставили заказчику. Предприятие было точной копией тракторного завода Caterpillar, как и Горьковский автомобильный завод, также спроектированный Каном, являлся копией фордовского автопредприятия.
В 1931 году в СССР была открыта сеть магазинов для иностранцев Торгсин. За пять лет своего существования ее чистая выручка составила 273,4 млн руб. Этого хватало на строительство десяти крупных заводов / DR
Американское строительное бюро разместилось в Москве под вывеской Госпроектстроя. Там работали 25 заокеанских специалистов. За три года существования этой организации в ней обучились 4 тыс. советских инженеров.
За три года работы в СССР Кан заработал $2,5 млрд ($250 млрд на современные деньги). Слух о русской щедрости быстро добрался до США. В течение первых восьми месяцев 1931 года Амторг получил более 100 тыс. заявлений на работу в России. И это несмотря на то, что вернувшиеся из Союза соотечественники рисовали далеко не радужную картину советского быта.
Один из инженеров Кана Вильям Брасс, прибывший обратно в Америку в 1931‑м, жаловался на «черный рынок, невозможность уехать из СССР, неразвитость юридической системы, тайную полицию и жилищные проблемы».
Вскоре у Москвы закончилась валюта, основным источником которой был экспорт зерна. В августе 1930‑го, когда подошло время выплатить американской фирме Caterpillar $3,5 млн за оборудование для Челябинского и Харьковского тракторных, а также Ростовского и Саратовского комбайновых заводов, Сталин писал Вячеславу Молотову, наркому иностранных дел: «Заготовки растут, и каждый день вывозим хлеба 1–1,5 млн пудов. Я думаю, что этого мало. Надо поднять теперь же норму ежедневного вывоза до 3–4 млн пудов минимум. Иначе рискуем остаться без наших новых металлургических и машиностроительных (Автозавод, Челябзавод и пр.) заводов… Словом, нужно бешено форсировать вывоз хлеба».
Вагонетки для вывоза земли из карьеров под Челябзаводом производил завод сельхозтехники в Барвенково под Харьковом. Он был основан еще в 1910 году / DR
В СССР из‑за этого начался сильный голод. Индустриализация обошлась, кроме золотовалютных запасов, в более 20 млн голодных смертей. В итоге в 1932 году большевики отказали фирме Кана в продлении контракта.
Сталин распорядился: «Ввиду валютных затруднений и неприемлемых условий кредита в Америке предлагаю воспретить дачу новых заказов на Америку, прервать всякие уже начатые переговоры о новых заказах и по возможности порвать уже заключенные договоры о старых заказах с переносом заказов в Европу или на наши собственные заводы».
Немецкий след
О сотрудничестве СССР с Германией в 1930‑х годах в Союзе много говорить было опасно. Бывшая кайзеровская империя после Первой мировой войны была изгоем на мировой политической сцене. Парижским мирным соглашением немцам запретили производить технику для военных целей.
В начале 1920‑х годов лидеры покоренной страны на этой почве сошлись с кремлевской верхушкой: началось почти 20‑летие военного сотрудничества Москвы и Берлина.
В 1923‑м немцы перевезли под Москву в деревню Фили завод Юнкерса по производству самолетов. По договору они должны были нанять и обучить местных рабочих для предприятия.
Американские инженеры, строившие Сталинградский тракторный завод, на пути из СССР домой / DR
Большевики обязались платить немецким специалистам по 18 коп. золотом за час работы. Когда велись переговоры, Германия переживала сильную инфляцию, там ходили даже купюры в триллион марок. Поэтому любая зарплата в золотом эквиваленте казалась приличной. Но к 1925 году немцам удалось успешно преодолеть кризис, и их заработок в России выглядел довольно скромным.
К тому же русские не всегда были аккуратны в выплатах. Немцы в свою очередь не торопились с разработкой добычи алюминия, необходимого для обшивки самолетов. А это тоже было обусловлено соглашением. В итоге продукция завода в Филях была малопригодна для использования. Предприятие пришлось остановить.
В 1927 году Климент Ворошилов, возглавлявший комиссию военно-воздушных сил Красной армии по ситуации с Юнкерсом, посетил завод.
После этого он выступил перед правительством с докладом: «Завод в Филях, стоящий уже почти два года и представляющий по своему оборудованию крупную промышленную единицу, сохраняется очень скверно: в цехах лежит снег сугробами, станки ржавеют. Самолеты с каждым месяцем теряют свою ценность, так как они перевозятся с места на место, разбираются и собираются, перестают быть, в силу этого, новыми самолетами и приобретают все больше физиономию складского имущества».
На упреки русских немцы ответили, что местных рабочих они не в состоянии организовать для серьезного производства. Через год вообще чуть было не вспыхнул конфликт между Москвой и Берлином. В 1928 году в городке Шахты Ростовской области начался один из первых процессов по сфабрикованным обвинениям над горными инженерами, которым вменяли вредительство и шпионаж.
Среди арестованных были пятеро немецких специалистов. Когда новости о Шахтинском деле просочились в немецкую прессу, в германском обществе это вызвало бурю возмущения.
Советский посол в Берлине сразу же получил ноту протеста. А немецкий посол в Москве Ульрих фон Брокдорф-Ранцау задействовал все свои связи в Кремле для освобождения соотечественников. Для Кремля тогда самой страшной была угроза разрыва экономических отношений с Германией.
Приговор был суров: пять человек расстреляли, 47 отправили в лагеря, немцев отпустили.
Более успешным было сотрудничество с немецкой фирмой Siemens. В 1920‑х она проектировала московский метрополитен.
В начале 1930‑х поставляла турбины и оборудование для ДнепроГЭС. Общий проект самой большой в Союзе гидроэлектростанции создавала американская компания Cooper Engineering Company.
Всего немецкие и американские профессора на рабфаках подготовили 300 тыс. специалистов. Но об этом международном сотрудничестве в СССР вскоре было забыто на многие годы.