Операция «Кооперация»

...модернизации отечественной экономики. Однако процесс может зайти так далеко, что вскоре в нашей стране не смогут создать и собственной ремонтной мастерской без того, чтобы не организовать украинско-российское СП.

Договоренности нового правительства при новом Президенте образца 2010 года могут стать современным вариантом известной Переяславской рады. С той лишь разницей, что Богдан Хмельницкий в далеком 1654-м вынужден был признать протекторат Москвы ради выхода из-под польской зависимости. А сейчас аргументацией служит борьба с экономическим кризисом, необходимость модернизировать несколько стратегических сфер экономики, наладить промышленную кооперацию при производстве сложной продукции и найти новые рынки сбыта. Причем процесс уже на стадии подготовки поражает своими масштабами: судя по просачивающейся информации, в итоге может получиться переформатированный Советский Союз, скрепленный не только совместными предприятиями, но и «мостом дружбы» между Крымом и Краснодарским краем. Да что там говорить – однопартийцы уже готовы выдвигать Виктора Януковича на Нобелевскую премию мира! Вот только воцарится ли в итоге мир – это еще большой вопрос.

Цепочка событий началась с договоренностей по газу, продолжилась соглашениями по флоту. И теперь на очереди – целый ряд стратегических отраслей, в которые планируется ввести россиян в качестве партнеров: это сфера нефти и газа, электроэнергетика и АЭС, самолето- и судостроение. В итоге более дешевый, чем предполагалось, российский газ могут потреблять не украинские, а совместные с россиянами предприятия, расположенные на территории Украины.

Не в бровь, а в глаз попал президент Украины 1994-2005 годов Леонид Кучма, комментируя первые договоренности о «газо-черноморском бартере»: «А в отношении бартера – что-то в этом есть. Переговоры начинались как газовые, а завершились известно как. Подобные торги в народе частенько обзывают бартером». И, объяснив, почему обычно прибегают к таким «натуральным» отношениям, добавил, что бартер нередко используют и тогда, когда одна из сторон «старается для себя чего-то выторговать или обвести партнера, это тоже факт».

Один в поле не воин?

После 18 с половиной лет независимости оказалось, что украинскому машиностроению без россиян не выжить.

«Совершенно очевидно, что мы не поднимем самостоятельно свой авиастроительный комплекс. У нас нет рынка такого. Даже самолет мы сами сделать не можем. Ну, предположим, найдем ресурсы и сделаем сами самолет, а где рынок для него?» – отметил недавно премьер-министр Николай Азаров.

И добавил, что этот рынок открывается только на уровне сотрудничества с Россией.

«Мы прямо говорим российским партнерам: вы без нас не выживете, нам тоже без вас очень трудно выжить. Поэтому давайте думать о том, как скооперироваться и на какой базе», – сказал украинский премьер.

Тем временем профильные министерства обеих стран уже корпят над поручениями Владимира Путина и Николая Азарова о налаживании «полномасштабной кооперации» между предприятиями Российской объединенной авиационной строительной корпорации и украинского Государственного авиастроительного концерна «Антонов».

Понятно, что россияне давно стараются выстроить у себя в стране производственные цепочки, разорванные во время распада Союза, и абсолютно не зависеть от строптивых соседей. Многое им действительно удалось сделать, от чего больше всего пострадали украинские предприятия, являвшиеся поставщиками различных комплектующих для сложной техники. И хотя часть таких предприятий умерла, либо доживает в нищете, есть немало примеров вполне взаимовыгодных коммерческих схем сотрудничества с Россией, например, в том же атомном или энергетическом машиностроении («Турбоатом»), двигателестроении («Мотор Сич»).

Впрочем, риторику о том, что «нам без вас очень трудно выжить» можно применить еще ко многим отраслям и предприятиям в Украине – было бы желание. И, кажется, оно появилось.

Нужно считать

Власть должна хорошо взвесить преимущества и риски для Украины в случае тесного сотрудничества с Россией в авиа-, судостроительной и энергетической отраслях, считает Леонид Кучма. Он уверен, что в наше самолето- и судостроение, в энергетику из инвесторов вряд ли кто-то придет, кроме России.

«А вот когда речь идет, кто должен контрольный пакет акций иметь, у кого «золотая акция», у меня большой знак вопроса», – сказал Леонид Данилович, призвав не спешить с этими решениями, «чтобы не наделать глупостей».

Ведь опасность кроется еще и в том, что российская команда имеет многолетний опыт работы в решении подобных проблем, которого не хватает украинскому руководству, отметил экс-президент Украины.

По мнению аналитика Phoenix Capital Сергея Петренко, тесная кооперация с Россией в сфере энергетики даст технологии по обогащению урана и производства топлива для АЭС, что может позволить создать у нас собственное производство и совместно выйти на рынки его сбыта в другие страны. Также Украина может получить прямые инвестиции для разработки Новоконстантиновского месторождения урана и на реализацию ряда других проектов в электроэнергетике. Кроме того, Россия может предоставить Украине организационные преференции, льготную цену на достройку атомных энергоблоков №3-4 на Хмельницкой АЭС и кредит на их достройку. Минусом тесного сотрудничества в сфере электроэнергетики можно считать невозможность одновременной интеграции как с Россией, так и с Евросоюзом.

«Полная интеграция электроэнергетики Украины с Европой, которая задекларирована в энергостратегии Украины до 2030 года, невозможна без отсоединения от энергосистемы РФ. Поэтому интенсификация сотрудничества Украины с Россией в сфере электроэнергетики может отдалить возможность полного объединения энергосистем Европы и Украины», – подчеркивает г-н Петренко.

За счет кооперации в машиностроении Украина может получить дополнительные прямые заказы из России и через нее – субконтракты для других стран. Так, харьковский «Турбоатом» может выполнять контракты совместно с Россией и даже проводить общую маркетинговую политику. Россияне способны обеспечить заказами украинских двигателе- и самолетостроителей, а также производителей продукции для железнодорожного транспорта, полагает Сергей Петренко.

Поскольку конкретные механизмы сотрудничества станут известны позднее, реальные выгоды и риски от этой кооперации проявятся с течением времени. Вопросы финансирования пока тоже непонятны. Размер вливаний, на которые сможет рассчитывать Украина, будет напрямую зависеть от формы этих вливаний и условий, на которых будет предоставлено финансирование.

«Если Украина сможет предложить привлекательные пакеты собственности в интересующих Россию предприятиях, то инвестиции в Украину могут исчисляться десятками миллиардов долларов. Если же это будет просто долговое финансирование, то суммы будут значительно меньше», – считает аналитик.

А вот массовый приход россиян в украинский реальный сектор может усложнить привлечение западных инвестиций – им просто ничего не останется. Хотя эксперты и не исключают, что западный капитал может участвовать в модернизации ГТС Украины.

Судя по заявлениям Владимира Путина (объединение «Нафтогаза» с «Газпромом», ядерный холдинг) и опубликованным в медиа предложениям, которые россияне направили Украине (по достройке ряда гидроэлектростанций и модернизации распределительных энергосетей), нам пытаются навязать достаточно неравные условия так называемого «партнерства». В результате мы можем лишиться нескольких направлений экспорта, попав в зависимость от соседнего государства. При этом юридически Украина может еще и оказаться абсолютно бесправной в случае каких-либо ущемлений. В этом и таится главная угроза начатой россиянами операции «Кооперация», если только украинскому руководству не хватит мужества и сил отстоять национальные интересы.