Без выпендрежа жить не можем!

…своим клиентам в качестве услуг «инжиниринг, планиринг и консалтинг».

Казалось бы, чего проще, напишите по-человечески: «занимаемся планировкой инженерных конструкций (или чего вы там планиринг?), предоставляем консультации». Но нет. Наш человек привык осложнять себе жизнь англицизмами.

Помню, несколько лет назад, в бытность студенткой младших курсов, меня ввело в ступор одно предложение о вакансии. Работодатель требовал от потенциального редактора журнала осуществлять «мониторинг информационного рынка». Английское слово «monitor» в переводе означает «староста», «контролер». Грубо говоря, вам предлагают контролировать рынок информационных СМИ.

«Каким образом?» – поинтересуется читатель. Вот и я об этом задумалась. Впрочем, вскоре выяснилось, что слово «monitoring» означало всего-навсего то, что «главе» журнала придется знакомиться с опусами своих конкурентов. Недаром каждая вторая редакция выписывает газеты и журналы аналогичной направленности. Надо же знать, какие ветры бушуют на информационных просторах!

С «мониторингом» – полбеды. С «креативным менеджментом» – словосочетанием, которое на заре независимости не могли расшифровать 90% граждан – тоже наконец разобрались. Но я до сих пор никак не возьму в толк, что такое «франчайзинг» с «мерчандайзингом» и чем отличается «метросексуал» от «техносексуала»?

Обращение к друзьям толку не дало. Мой друг Сергей высказал предположение, что метросексуал – это гомик, а приятель Вадим в недоумении спросил: «Метросексуал? Он что, спит с метро?»

По своим каналам мне удалось узнать, что метросексуал – это мужчина, который не брезгует маникюром, педикюром, мужской косметикой и пластической хирургией, всегда стильно одет и при этом не принадлежит к сексуальным меньшинствам.

Мне также сообщили, что существует целая индустрия, обслуживающая этих самых сексуалов. Например, специальные дизайнеры, которые шьют для них одежду; делают журналы и т.д. К представителям этого вида homo sapiens часто относят Дэвида Бекхэма, а журнал «Власть денег» в 2004 году причислил к метросексуалам и нашего Андрея Шевченко. На святое замахнулись!

Впрочем, дело, конечно, не в Бэкхеме и не в Шевченко. Дело в том, что со всеми этими словечками, типа «оффшорный», «офсетный» и остальными вышеуказанными, я скоро перестану понимать родной язык!

Поэтому каждый раз, когда мы заговариваем о чистоте речи – не важно, русской или украинской, – нам надо спросить у себя следующее: почему вместо слова «мнение» или «думка» мы употребляем англоязычное «опінія» (не раз слышала от украинских политиков)? Почему слова «быстрый», «срочный» или «терміновий», имея в виду подсчет голосов, заменяем английским «ургентный» (такая фраза прозвучала в эфире «5 канала» во время выборов из уст одного из гостей канала)? И вообще, зачем мы заменяем знакомые сызмальства русские и украинские слова непонятными иностранными аналогами? Кому нужно это «словотворчество»?

Можно, конечно, обвинить во всем древних греков – так, по крайней мере, утверждают создатели украинского «Правопису», приводя в качестве примера, в том числе, и слово «демократия», – однако не будем забывать, что еще в конце ХІХ – начале ХХ века словом «демократия» ни в русском, ни в украинском языках никто не пользовался. Тогда существовали «народовластие» и «народовладдя». «Демократия» же появилась значительно позже. Да и то – только на бумаге, где ныне и пребывает.

И если с «демократией» мы уже смирились, то мириться с «ургентными», «оффшорными», «офсетными» и прочими инородными выражениями я не хочу! А вы?