Роль металлургии в этом процессе очень важна, поскольку ключевые решения для достижения углеродной нейтральности в энергетике, строительстве, транспорте и машиностроении основаны на использовании стали. По оценкам GMK Center, реализация планов глобального «зеленого» энергетического перехода в разных отраслях промышленности к 2050 году потребует как минимум 2 млрд т стали. Об этом говорили эксперты на круглом столе «Особенности «зеленого» энергетического перехода и роль металлургии», организованном GMK Center.
«Благодаря «зеленому» энергетическому переходу существующие отрасли экономики изменят свой облик. Строительная, транспортная отрасли, энергетика и промышленность должны быть полностью перестроены, что поменяет структуру экономики. Это невозможно без металлургии, как производителя стали. Для «зеленого» перехода нужна «зеленая» сталь. Иными словами, металлургия нуждается в декарбонизации, но и декарбонизация других отраслей зависит от металлургии», – заявил в ходе круглого стола директор GMK Center Станислав Зинченко.
Он добавил, что для «зеленого» энергетического перехода очень важна последовательность государственной политики, поскольку реализация экологических целей – это всегда результат взаимодействия государства и бизнеса.
Директор «Центру економічного відновлення», советник премьерминистра Кирилл Криволап сообщил, что сейчас на уровне Министерства энергетики есть минимум три проекта, связанных с «зеленым» переходом. Во-первых, консалтинговая компания KPMG разрабатывает Национальную энергетическую стратегию. Предполагается, что уже до конца года будут известны решения по моделям рынка, стимулам, балансам, а также будет сформирован прогноз по производству и потреблению электроэнергии. Во-вторых, консалтинговая компания Roland Berger занимается разработкой проекта Национальной водородной стратегии. Третий проект связан с обновлением плана по развитию возобновляемой энергетики, которую пишет одна из отраслевых ассоциаций.
«Несколько проектов идут к тому, чтобы сойтись в одну точку, фактически заложив основу общегосударственной стратегии «зеленого» энергетического перехода», – пояснил Кирилл Криволап.
Он отметил, что подход к энергетической стратегии в Украине сильно смещен в сторону энергетической независимости. Причины понятны – отказ от российского газа. Такой подход подразумевает появление новых источников энергии и также повсеместное замещение этого газа: развитие производства энергии из биомассы, развитие ВИЭ, появление целых секторов экономики, направленных на «зеленый» переход.
«Зеленая» энергия
Для снижения выбросов СО2 все отрасли нуждаются в «зеленой» электроэнергии. IEA прогнозирует рост производства электроэнергии в 2,7 раза к 2050 году. К этому времени почти 90% электроэнергии будет производиться на основе возобновляемых ресурсов, что создаст дополнительный спрос на сталь для строительства объектов возобновляемой энергетики.
По оценкам GMK Center, мировой энергетике для «зеленого» перехода понадобится 1,7 млрд т стали. Это сопоставимо с текущими годовыми объемами мирового производства стали.
«Развитие практически всех направлений возобновляемой энергетики и сетей распределения основано на использовании стали», – отметил аналитик GMK Center Андрей Глущенко.
Он пояснил, что сталь используется для производства рас фотовольтаических панелей, насосов, резервуаров, теплообменников на солнечных электростанциях, для изготовления опор электропередач в системах распределения и поставки. Сталь является также базовым материалом в возобновляемой энергетике, где используется, например, для изготовления мачт ветрогенераторов. По оценкам GMK Center, в 2021-2050 гг. солнечной энергетике понадобится 566 млн т стали, а ветроэнергетике – 1129 млн т.
«Сейчас доля «зеленой» генерации в общем энергетическом миксе достигает 8%, если говорить исключительно о солнце и ветре. Если добавить еще и компонент гидроэнергетики, то доля ВИЭ составит 12%, – отметила Наталия Слободян, руководитель департамента по изменениям климата и экологии ДТЭК. – Энергетическая стратегия Украины предусматривает более амбициозную долгосрочную цель: к 2035 году в первичном потреблении энергоресурсов зеленая энергетика должна составлять 25%».
По мнению Наталии Слободян, строительство новых мощностей ВИЭ невозможно без инвестиций в эту отрасль.
«Привлечение инвестиций, в свою очередь, зависит от создания прозрачных регуляторных условий, четких и одинаковых для всех правил игры, выполнения государственных обязательств перед инвесторами», – отметила она.
С ее мнением согласен и эксперт в области энергетики Андрей Леонидович Костандов.
«Позиция правительства, зафиксированная во втором национально определяемом вкладе в Парижское соглашение по климату, такова, что выбросы СО2предполагается снижать только за счет уменьшения использования угля. Развитие альтернативной, «зеленой» энергетики считается слишком сложной темой. Когда у нас будет диалог между игроками рынка и правительством, «зеленая» энергетика будет развиваться значительно быстрее», – уверен Андрей Леонидович Костандов.
«Зеленый» водород
Хотя Украина заявляла о своем желании занять нишу производителя «зеленого» водорода для европейского рынка, реализация этих планов пока под вопросом. Как отметил Андрей Леонидович Костандов, для производства «зеленого» водорода нужна «зеленая» электроэнергия, а ее пока еще производится слишком мало.
«Водород, произведенный с использованием атомной энергии, который могла бы производить Украина – условно «желтый» – Европе не нужен. Там его вполне способна производить Франция, у которой тоже есть много атомных мощностей. Поэтому от нас они готовы получать только «зеленый» водород, который будет производиться с использованием ВИЭ», – пояснил он.
Второй проблемой, способной помешать реализации планов поставки в Европу нового топлива, является отсутствие подходящих каналов дистрибуции. Как пояснил директор по интегрированным коммуникациям НАК «Нафтогаз» Максим Билявский, транспортировка газоводородных смесей и водорода по украинской газотранспортной системе практически невозможна с точки зрения гидравлики.
«Будут происходить потеря ресурса на пути перекачивания и другие явления, связанные, к примеру, с отбором газа. На режим движения газоводородной смеси будут влиять подсоединенные к системе магистрального газопровода группы газораспределительных сетей и газоотводов. Затем нам придется компенсировать потерю давления на газопровод-отводе соответствующим давлением впрыска самого водорода. Это очень сложные расчеты, которые необходимо постоянно оптимизировать», – пояснил он.
Согласно расчетам «Нафтогаза», использование трубопроводов для транспортировки газоводородных смесей и водорода возможно, только если доступ потребителей к газотранспортной системе ограничен, а длина самого трубопровода не превышает 50-70 км.
Но, вероятно, в ближайшем будущем водород как топливо может и не понадобиться.
«Водородные технологии и улавливание диоксида углерода, которые сейчас активно обсуждаются в нашем пространстве и с которыми энергетическая трансформация у нас по большей части и ассоциируется, являются всего лишь компонентами стратегии глобальных корпораций, наряду с другими мерами. По нашим наблюдениям, водород рассматривается в тех случаях, когда невозможна электрификация. Либо когда невозможно снизить выбросы другими способами. То есть, когда другие меры не сработали», – отметила Оксана Роман, руководитель направления энергетической трансформации в Центральной и Восточной Европе компании Bilfinger Tebodin.
«Зеленое» строительство
В исследовании GMK Center говорится, что строительство и недвижимость – главные источники выбросов парниковых газов в мире. На них приходится 38% глобальных выбросов, причем на процесс строительства и производства строительных материалов приходится 10% (3,5 млрд т CO2). Еще 28% выбросов (10 млрд т CO2) образуются в процессе эксплуатации зданий (операционные выбросы) как результат потребления энергии для отопления, кондиционирования, освещения и др. В ближайшие годы на снижение выбросов в данном направлении будут направлены значительные усилия и инвестиции. IEA ожидает, что объем выбросов в секторе строительства должен снизиться на 50% к 2030 году для достижения поставленных целей углеродной нейтральности. А к 2050 году операционные выбросы должны снизиться до нуля.
«Снизить выбросы в строительстве и недвижимости возможно за счет реконструкции и продления срока службы существующих зданий, использования материалов, произведенных с меньшими выбросами, использования материалов пригодных к последующей переработке, повышения энергоэффективности зданий», — пояснил главный аналитик GMK Center Андрей Тарасенко.
Он рассказал, что в последнее время популярность приобретает концепция ZEB (zero energy building). Это здания, которые генерируют энергии столько же, сколько и потребляют, или даже больше. Концепция предусматривает применение ряда решений энергоэффективности вместе с объектами возобновляемой энергетики. Причем данные решения основаны на использовании стали для крепления солнечных панелей, стальных оконных систем, энергетических свай, сэндвич-панелей и так далее.
Основную часть операционных выбросов зданий составляют непрямые выбросы. Поэтому в вопросе развития энергоэффективности зданий существует альтернатива – развитие возобновляемой энергетики. Иными словами, если энергия, которую используют здания в процессе эксплуатации будет «зеленой», то непрямые выбросы зданий будут равны нулю.
«Инвестиции в энергоэффективность зданий и строительство «углеродно нейтральных зданий» обеспечивают высокую отдачу на макроуровне, гораздо выше, чем отдача от возобновляемой энергетики: $1 млн инвестиций в строительство энергоэффективных зданий создает 15 рабочих мест, а $1 млн, вложенный в ВИЭ, – только 2-3 рабочих места», – отметил Андрей Тарасенко.
«Зеленые» проекты
На постсоветском пространстве главной проблемой экологических проектов является недостаточный уровень их проработки. По мнению экспертов, именно поэтому на такие проекты сложно найти финансирование.
«В Украине и на постсоветском пространстве возможностей гораздо меньше, чем, например, в Северо-Западной Европе. Но и здесь есть ряд организаций, которые уже сейчас подтверждают заинтересованность в финансировании данных проектов. При этом они подчеркивают, что вопрос финансирования – это не вопрос финансов. Это вопрос зрелости и готовности проекта. К сожалению, проекты, которые мы наблюдаем в постсоветском пространстве, выглядят просто как презентации на бумаге без соответствующих данных, без моделей», – отметила Оксана Роман.
С ней согласна и Марина Денисюк, проектный менеджер Офиса реформ Кабинета Министров Украины.
«Тема финансирования рассматривается на самом высоком уровне. Недавно у нас прошел фокусный диалог с ЕС, и ключевым вопросом было формирование платформы финансовых инструментов. Решалось, каким образом Украина и ЕС могут поучаствовать в проектах по декарбонизации экономики. К сожалению, без качественных проектов этот механизм не заработает. Оформление и проработка проектов – единственный способ получить финансирование», – полагает Марина Денисюк.
Оксана Роман отметила и другие сложности получения финансирования для проектов энергетической трансформации. Среди них: технологическая и экономическая неопределенность, связанные с инновационными технологиями, длинный горизонт планирования, необходимость привлечения в проект различных партнеров и целого пула финансирующих сторон, что порождает сложности согласования между ними. Большое значение имеют также сроки поставки оборудования – они могут достигать 18 месяцев.
«Но давайте будем оптимистами», – призвала Оксана Роман. И остается только согласиться с ней.