…Великого – и дед отличались буйным, переходящим в свирепость нравом. В значительной мере поэт унаследовал от своих предков «буйство глаз и половодье чувств».
Настоящей бедой для поэта было его непомерное увлечение сочинительством эпиграмм на знакомых и друзей, которые зачастую носили характер филиппик.
Клеветник без дарованья,
Палок ищет он чутьем
И дневного пропитанья
Ежемесячным враньем.
Такую эпиграмму Пушкин, очевидно, находясь в плену дурного настроения, черкнул на замечательного русского историка Карамзина. Будучи с ним на короткой ноге и многому научившись у старшего друга и первого историка Империи, он, тем не менее, позволил себе оскорбительные вирши в его адрес.
Зная за Пушкиным слабость не всегда усмирять свою абиссинскую кровь, друзья старались почем зря не цеплять его и вести себя сдержанно в минуты размолвок. Но это не всегда удавалось. Иногда доходило до курьезов. Ярившийся по всякому пустяку Александр Сергеевич как-то даже вызвал на смертный бой своего родного дядьку полковника Ганнибала.
Практически во всех вызовах на дуэль, а их было более десятка, поэт являлся стороной, оскорбившей своего визави. Впрочем, только в четырех случаях дело доходило до барьера. «Пушкин всякий раз имеет дуэли. Благодаря Богу они не смертоносны, бойцы остаются невредимыми», – писала жена Карамзина.
Поэт и на дуэлях вел себя как бретер, дразнивший «старуху с косой». В 1822 году потомок Ганнибала, явившись на дуэль с офицером Зубовым, стал под пистолет и принялся выгребать горстями из шляпы черешни и смачно плевать косточками в сторону гвардейца, чем и привел того в неистовство. И отменный стрелок Зубов с пятнадцати шагов дал промах, попав в белый свет как в копеечку. Этот эпизод был описан Пушкиным в повести «Выстрел».
Водился за великим русским поэтом и грех чрезвычайно азартного картежника, далеко не всегда срывавшего куш за банком. Его друг декабрист Иван Пущин вспоминал, что когда Александр Сергеевич прибыл в 1829 году на Кавказ, то изрядную часть времени провел за игрой в карты. Однажды Пушкин нарвался на удачливого «каталу» офицера Павловского полка Астафьева и продулся до копейки, спустив тому всю свою наличность – 1000 червонцев. А затем тщетно пытался вернуть деньги, по словам самого автора «Пиковой дамы»: «…довольствуясь каждый раз выигрышем у него нескольких червонцев. Я его мелким огнем бью». Таким мелким манером картежник Пушкин «наиграл червонцев двадцать». Пришлось на обратную дорогу занимать деньги у друзей.
В делах амурных Александр Сергеевич не знал предела. Волочился за всякой юбкой, ежели ее обладательница была хотя бы слегка миловидна. Природа не наделила Пушкина статью (рост 166 см) и импозантной внешностью, но его чувственная возбудимость эффективно наэлектризовывала объект сердечных нег. Многих особ, склонных к адюльтеру, не останавливала даже явная эмоциональная неуравновешенность, а то и просто взбалмошность главного сочинителя империи. «Донжуанский список Пушкина» включал более сотни имен. Разумеется, не все интрижки венчала постель. Многие влюбленности носили платонический характер. «Моя женитьба на Натали (это, замечу в скобках, моя сто тринадцатая любовь) решена», - простодушно признавался Пушкин в письме княгине В.Ф. Вяземской весной 1830 года. Одним словом, поэт вплоть до своей женитьбы всецело отдавался «ничтожным звукам безумства, лени и страстей».
В душе поэта, по его собственному чувству, теснились два существа-антипода: вдохновенный служитель муз и «ничтожнейший из ничтожных детей мира». Женившись в 31 год и став благочинным отцом большого семейства, Пушкин почти обуздал в себе вторую ипостась.
Давно, усталый раб, замыслил я побег
В обитель дальнюю трудов и чистых нег.
Но бес мирских страстей иногда толкал в ребро пиита, начавшего познавать истину, что «служенье муз не терпит суеты».
Супружеская неверность мужа поначалу возмущала Наталью Николаевну, затем она смирилась со своим уделом. «Привычка свыше нам дана, замена счастию она».
Впрочем, и сама госпожа Пушкина не прочь была увлеченно пофлиртовать с каким-нибудь модным повесой. Она позволила ухаживать за собой красавцу кавалергарду Жоржу Дантесу – приемному сыну барона Геккерна, посланника нидерландского двора. В какой-то момент первая красавица северной Пальмиры и сама увлеклась Дантесом, возбудив в нем лучик надежды. Ухаживания того стали весьма откровенными. Все это не прошло незамеченным для Пушкина. Однако в свете не принято было из-за, во многом, ритуальных ухаживаний тащить ухажера к барьеру. Поэт отчетливо это понимал, оттого, по натуре «дико ревнивый» (так его характеризовал Дантес в письме своему названному отцу), ужасно страдал.
Осенью 1836 года Наталья Николаевна, возможно, осознав, что перешла рамки дозволенного, испугалась гусарского напора французского фата. Она знакомит мужа с откровенным письмом Дантеса, в котором тот изъясняется в любви к ней. Пушкин был взбешен. Однако и это еще не являлось поводом к смертельному поединку. И тут как нельзя кстати подоспели семь анонимных писем, пришедших по почте ему и его близким друзьям. В них доносилось, что «кавалеры первой степени, командоры и рыцари светлейшего Ордена Рогоносцев, собравшись в великий капитул, единогласно избрали г-на Александра Пушкина заместителем Великого Магистра Ордена Рогоносцев…».
Есть мнение, подкрепленное последними изысканиями пушкиноведов, что авторами роковых анонимных писем был сам Пушкин и старшая сестра Натали — «бледный ангел» Александрина – горячая поклонница поэта. По крайней мере, ряд фактов говорит в пользу данной версии. Это и очень своевременное появление «диплома рогоносца», стиль письма и нарочитые ошибки в орфографии, долженствующие указывать на то, что их писала рука иностранца, и ряд других улик.
Таким образом, появился формальный предлог для вызова на дуэль. Хотя с точки зрения этикета даже тех щепетильных лет анонимные пасквили не могли вредить ничьей чести, разве что чести самих авторов.
«Случай… весьма кстати вывел меня из затруднения: я получил анонимные письма. Я увидел, что время пришло, и воспользовался этим», – писал сам Пушкин.
И он, «невольник чести», всей пылкой душой отдался страсти мщения. Пушкин пишет предельно оскорбительное письмо Геккерну, обвиняя того в сводничестве «подобно бесстыжей старухе», клеймит его приемного сына сифилитиком, педерастом, плутом и подлецом. С огромным трудом друзьям поэта и самому посланнику удалось предотвратить ноябрьскую дуэль. Дантесу даже пришлось в доказательство своих честных помыслов жениться на младшей сестре Натальи Николаевны. Конфликт был кое-как улажен. Но не получивший сатисфакцию поэт не оставлял намерений сойтись на дуэли с ненавистным кавалером жены.
При первом же ничтожном поводе поэт плеткой крайнего раздражения подстегнул роковой ход событий. 26 января 1837 года Пушкин повторно пишет изыскано-оскорбительное письмо Геккерну. Кровавая развязка стала неотвратимой.
«Стрелка» закончилась трагедией – поэт был смертельно ранен. Не помогло и то, что секундант Пушкина Данзас, договорившись с секундантом Дантеса, втихаря насыпал в пистолеты пороху по самому минимуму, надеясь, что дело кончится в худшем случае ранениями. И действительно, пуля, выпущенная Дантесом, попав в нижнюю часть живота, ранила поэта, а не убила его тотчас наповал. И уже лежа раненый Пушкин, слывший отличным стрелком, стрелял в противника и должен был убить его, если бы заряд пистолета соответствовал номиналу. А так пуля прошла через руку Дантеса и застряла в ребре.
Страшная агония Пушкина длилась 46 часов. 29 января в 14-45 душа поэта покинула тело. Буря страстей, которая еще два дня назад волновала его беспокойную душу, улеглась, не оставив на его челе и следа.
Судьба была к поэту добра и разумна. Она не позволила Пушкину, вопреки его страстному желанию, убить человека. Его земное существование не было отягощено произволом убийства себе подобного. Наверное еще и поэтому русский поэт почитается одним из величайших поэтов в истории человечества.
30.01.2006 12:52