…которого никто никогда не поправлял. Это была его привилегия.
Словарей нынче развелось пруд пруди – на любой вкус. Особенно любят теперешние ученые-филологи штудировать бездонные запасы русского языка в его непечатном, как раньше считалось, формате. Вот тебе, например, труд о слове из трех букв. Слово короткое, но столько много в себе информации хранящее – том в руках не удержишь!
А были времена, когда словарь был один. «Великий и живой» Даль не в счет – организмом не перевариваемые толкования никем уже давно не употребляемых слов, и все это в четырех томах.
Речь пойдет о словаре Ожегова, точнее, о его создателе.
Сергей Иванович Ожегов славы не чурался. В последнем издании, двадцать третьем по счету, он вынес на обложку: «Толковый словарь Ожегова».
«Зазнался!» – шипели злопыхатели. Но Сергей Иванович считал, что заслужил. И не ошибался. «Ожегов» стало именем нарицательным.
Фамилия Ожегов происходит не от слова «ожег», как следовало бы предположить, а от слова кочерга, которую в Тверской губернии, откуда знаток русского языка родом, в старину называли «ожегом». Так еще называли высоких и худых людей, и прозвище превратилось в фамилию.
Что характерно, Сергея Ивановича тоже смело можно было подразнить – в толпе студентов факультета языкознания Петроградского университета его долговязая фигура замечалась издалека.
Как и большинство молодых университетских вольнодумцев того времени, Сергей Иванович, сын инженера и внук священника, сочувствовал левым эсерам. Не очень рьяно, потому что как только стало ясно, чья взяла, быстренько переметнулся под большевистские кумачовые знамена.
Честно прошагал под красными флагами всю Гражданскую войну и, вернувшись в 1922 году в будущий Ленинград, видимо, чтобы излить душу, взялся за перо. Только написал не роман о войне и победе пролетариата, а… пособие для красноармейцев.
У бывших рабочих с Путиловских заводов, ставших властителями неокрепших пролетарских душ, рвались из груди пламенные речи. А как эти речи произносить – люди с наганами не знали.
Пособие получилось на славу. Едва закончив одно, ставшее «бестселлером», Ожегов, дабы не сидеть без дела, берется за другое. Работы – непочатый край. Новые слова в русский язык сыпались как из рога изобилия. Наркомпрос, пятилетка, трактор. Все нужно было учесть.
Тесать методические материалы ученому-филологу вскоре наскучило. Сергей Иванович с группой товарищей засел за подготовку настоящего «Толкового словаря русского языка».
Ожегов не знал конкуренции. Словарь Даля к тому времени безнадежно устарел. А словарь мата издавать еще не считали нужным.
С 1949 по 1991 гг. (умер Сергей Иванович в 1964 году, так что следующие 30 лет словарь выходил, видимо, по инерции) «Толковый словарь Ожегова» переиздавался двадцать три раза! И все двадцать три – с неизменным успехом.
Тех, кто представляет Сергея Ивановича сердитым старцем и книжным червем, спешим разочаровать. Человеком был Ожегов крайне приятным. С седой бородой (как без этого?), но «отзвуки молодости, своеобразное «гусарство» всегда жили в отце. Всю жизнь он оставался худощавым, подтянутым, внимательно следящим за собой человеком» – ласково писал о нем любящий сын.
«Интеллигентная мягкость, которая при необходимости сочеталась с принципиальной твердостью (особенно в вопросах науки), составляла его душевную основу», – вторит отпрыску друг Ожегова, профессор А.А. Реформаторский.
И хотя все дифирамбы пелись уже в некрологах, скорее всего, почтенные люди не преувеличивали…
12.11.2004 13:47