Как зачали Полтавскую победу

…наступает 300-летний юбилей знаменитой и славной баталии под Лесной – первой крупной победы Петра в Великой Северной войне.

«Шведьё идет!»

В июне 1708 года шведская армия перешла Березину и подошла к русской границе. Царь Петр оставил любимый «Петербурх» и прибывшую туда семью на Федора Апраксина и отправился на фронт.

Здесь 3 июля 1708 года у Головчина Карл нанес русским полкам Репнина и Гольца неожиданный и ощутимый удар. «Последний викинг» вышел на оперативные просторы, а русские отошли за Днепр.

Ситуация осложнялась и тем, что на юге «гуляли казаки Кондратия Булавина и поддержавшие бунтовщиков «гультяи из запорожцев», а «Карло дюже шел к Могилеву». К тому же донос Кочубея и Искры бросал тень на кажущегося верным Мазепу.

Положение было не в пользу России, и первой на него отреагировала Европа, решившая «хоронить державу Петрову». В Лондоне власти спровоцировали нападение на посла Андрея Матвеева, а потом и вовсе арестовали его. Скептически поглядывали на восток и в Голландии. Победу над Россией отдали Карлу XII.

Активная оборона

Но Петр решил вести себя активнее. Он приказал выдвинуть войска в Прибалтику, чем напугал Левенгаупта, который собрал в Риге огромный обоз. Шведский генерал резко пошел на юг. Вслед ему двинулся и русский конный корпус Родиона Христиановича Боура. Это движение превращалось в своеобразную гонку - кто быстрее достигнет своих. В августе 1709 года Карл еще собирался захватить Москву, и Левенгаупт был ему очень кстати.

Петр же начал с воинской дисциплины. В своем штабе он провел суд над виновником поражения под Головчиным Аникитой Репниным и разжаловал его в солдаты, обязав уплатить в казну стоимость доставшихся шведам пушек. Командирам дали понять их ответственность.

Теперь Петр задумал «вытянуть» шведов в узкую линию, что и сделали русские отряды, терзавшие шведские фланги почти еженедельно.

В смоленских землях начали эвакуацию. Народ здесь отлично помнил поляков и шведов, потому уходили селами, увозили хлеб и продовольствие, даже со стен снимали иконы. Смоленск готовился к осаде. Одновременно по всему пути следования шведов начали «кусать» отряды партизан.

28 августа, когда под Петербургом остановили шведский корпус Либеккера, возле села Доброе на реке Белая Наппа по словам Петра «сей танец в очах гордого Карлуса изрядно стонцевали» - полки М. Голицына атаковали шведов и нанесли им ощутимый урон. Русские больно укусили самолюбие шведского короля, и он рвался к Смоленску. Но армия его была голодна – население уходило и уничтожало все, что могло напоминать еду.

Так не дождавшийся Левенгаупта у Костеничей Карл, уже испытавший решительность русских под Добрым и у деревни Раевка, не решился идти прямой дорогой на Москву. Тем более, что, по донесениям, Мазепа уже созрел «к делу своему Иудину».

Шведская армия голодала, марши по грязным и залитым дождем белорусским дорогам лишь деморализовали бравых завоевателей. 14 сентября 1708 года Карл двинулся на юг, фактически оставив корпус Левенгаупта без поддержки.

«Мать Полтавской виктории»

В условиях отрыва шведской армии от их обозного корпуса, Петр принимает решение атаковать Левенгаупта силами «летучего корволанта» А. Меншикова. Так началась охота за шведским обозом.

Понимая мрачную перспективу, Левенгаупт присылает Петру в проводники «шпига-жида», который уверил Петра, что шведский корпус еще не перешел Днепр. На самом деле шведы успешно и быстро форсировали водную преграду и стремительным маршем двинулись на соединение с Карлом.

Раздосадованный Петр приказывает сжимать кольцо. 26 сентября русские войска достигли визуального контакта с противником, недалеко от города с красноречивым названием Пропойск.

Ждать пехоту Фан Вердена и конницу Р.Х.Боура не стали, и 28 сентября 1708 года корволант Меншикова принял бой с арьергардом шведов. В стычках войска сторон дошли до деревни Лесная, «к которой пришли лесом густым, где были болоты и переправы жестокия, что зело трудно было ко оной притить».

К тому времени переправы через Сож, к которым спешил Левенгаупт, уже заняли драгуны Федора Фастмана и полковника Леонтьева.

Шведский генерал, заняв выгодную позицию на высотах и укрепив тыл вагенбургом из повозок обоза, в 8 утра ударил первым, когда еще русские только разворачивались в боевые построения. Удар пришелся по Невскому драгунскому полку и Ингерманландскому пехотному полку, первыми освоившими позиции. Это были любимцы Меншикова, и они справились со своей задачей, хотя шведы продолжали неистовый натиск.

На помощь своим бросились Семеновский и Преображенский полки, шведские полки Делагарди, Сталя, Гензиуса, отстреливаясь, стали пятиться назад, потеряв несколько знамен и пушек, в плен попал полковник Шталь.

Вторая фаза боя наступила после того, как русские, выйдя из леса на поле перед Лесной, встретили готовых к бою 13 тысяч шведов. Теперь атаку на русских возглавил их старый знакомый – В. Шлиппенбах. Сражение закипело с новой силой и от шведского натиска русских спасал лишь рядом находившийся лес.

Через час обессилевшие батальоны буквально падали на землю, сражение вновь затихло. Солдаты обеих сторон переводили дух, когда к Лесной подошла конница Боура с одной стороны, и шведский резерв с другой.

Как пишет свидетель, «наши паки неприятеля атаковали, где превеликой жестокий был бой. И перво несколько залпов дали, а потом с багинетами и шпагами на неприятеля пошли». Бой теперь шел по всем правилам линейного сражения. Солдаты четыре раза набивали патронные сумки и карманы патронами, а фузеи раскалились от выстрелов так, что обжигали ладони. Меншиков и Петр лично водили солдат в атаки, а Репнин, разжалованный после Нарвы в рядовые и стоявший в передовой линии, кричал, что надо колоть всех своих, кто будет отступать.

Поле стремительно покрывалось телами людей и лошадей. Пятичасовую битву завершил неожиданный для сентября густой снегопад. Шведы не выдержали и стали отходить, оставив на поле и в лесу 8 с половиной тысяч убитых и раненых воинов. Орудийная дуэль велась вслепую почти до полуночи…

Подведем итоги

Левенгаупт, понимая, что потерпел поражение, решил спасти остатки корпуса и обоза. Шведы развели бивуачные костры, бросили раненых и больных, скот и через лес двинулись ночью на Пропойск. По сути, это было неорганизованное бегство, где каждый надеялся на себя. Возле Пропойска часть шведов настиг и изрубил отряд генерала Пфлуга, который захватил и вывезенные от Лесной телеги. Кому повезло выжить, разными путями поползли на Украину. Вместо 16-тысячного резерва Карл увидел перед собой около 7 тысяч деморализованных, голодных солдат.

Победа русских была не из дешевых – погиб почти каждый третий солдат русской армии. Только Преображенский полк потерял убитыми и ранеными 507 человек, в бою погиб сын генерала Алларта, получил смертельное ранение генерал-лейтенант князь Гессен-Дармшатдский. Тяжело раненный в лицо генерал Родион Боур писал царю: «Замертва вытащили, и о том ничего не паметую: ранен тяжело, и сего 30 дня едва в паметь пришел, и полагаюсь в животе своем на волю божию».




Но победа была крайне важной. Петр сказал, что «тут первая проба солдацкая была и людей конечно ободрила. И мать Полтавской баталии, как ободрением людей, так и временем, ибо по девяти месячном времяни оное младенца щастие произнесла, егда совершенного ради любопытства кто желает исчислить от 28 сентября 1708-го до 27 июня 1709 года». Впервые в новое время русские победили в масштабном линейном сражении. Морально был преодолен «синдром Нарвы», а стратегически Петр смог навязать свою линию опытнейшему вояке. Карл XII не получил ожидаемого обоза, а правильное отношение малороссов к предательству Мазепы и шведским оккупантам превращало дальнейшие приключения скандинавов в голодную, холодную и опасную эпопею. Лесная стала первым актом в пьесе под названием: «Ура, мы ломим, гнутся шведы!».