Поле битвы – экономика

...действия. Американская финансовая система остается уязвимой для новых актов «финансового терроризма», которые могут обрушить доллар. К таким сенсационным выводам пришел известный американский финансовый аналитик Кевин Фримен, готовя по заказу Пентагона конфиденциальный доклад «Экономическая война: угрозы и мероприятия в ответ». Доклад был передан заказчику, военному ведомству США, еще в 2009 году, но в прессу попал лишь несколько недель назад. Это случилось после того, как Пентагон предоставил доклад Комиссии по расследованию финансового кризиса. Таким образом, в широкий обиход попало относительно новое понятие – финансовый терроризм.

Расследуя причины глубокого системного кризиса, который охватил США и весь мир и которому до сих пор не видно конца-края, комиссия рассматривала сугубо экономические факторы: высокие риски ипотечного кредитования, недостаточное регулирование и контроль со стороны федеральных финансовых институтов. Но в докладе утверждается: существуют достаточные основания полагать, что экономические трудности 2008 года были сознательно приумножены внешними силами. Мол, внутренние экономические факторы привели бы к «нормальному спаду», но не поставили бы «на грань краха» глобальную экономическую систему, как это случилось. Кто же эти загадочные «финансовые террористы», которые якобы навлекли всемирную экономическую беду?

Набор подозреваемых в докладе достаточно стандартен для аналитических документов Пентагона, в которых идет речь об угрозах терроризма всех форм и видов: государства Ближнего Востока, исламские террористы, враждебно настроенные китайские военные, правительства и организованные преступные группировки в России, Венесуэле и Иране.

В интервью британской «Таймс» Фримен заявил, что его доклад предоставляет достаточно доказательств для начала дальнейшего судебного расследования.

«Новое поле битвы – экономика, – предупреждает аналитик. – Мы ежегодно тратим сотни миллиардов долларов на системы вооружений. Но относительно небольшая сумма денег, сфокусированная против наших финансовых рынков с помощью ссудных деривативов, или кибер-атаки могут привести к триллионным убыткам. И виновных могут так и не найти».

Как говорят, дешево и сердито.

«Это все равно, что резец для стекла в салоне самолета», – сравнил Кевин Фримен.

По его оценкам, атака финансовых террористов может стоить мировой экономике $ 50 трлн.

Был ли «террорист-очкарик»?

Другие эксперты достаточно единодушно раскритиковали конспирологическую теорию Кевина Фримена. Пол Бракен, профессор Йельского университета, который исследует экономические войны, заявил в комментарии американской «Вашингтон таймс», что не видит «никаких убедительных доказательств того, что внешние силы вступили в заговор, чтобы спровоцировать кризис 2008 года». Обозреватель Minyanville Кевин Депью иронизирует: тот, кто слишком похож на «медведя», тот, по Фримену, финансовый террорист. А наихудшие террористы – те, кто требует возвращения триллионных долгов, в которые умудрилось влезть государство США.

Редактор популярного американского сайта консервативной ориентации Hot Air Эд Моррисси не видит у подозреваемых Фрименом «заговорщиков-террористов» ни возможностей, ни желания обвалить финансовую систему США. Китай не стал бы рисковать обвалом собственной экономики. В России слишком много проблем в своем хозяйстве и недостаточно ресурсов. Исламские страны не в состоянии сплотиться.

Но если теорию Кевина Фримена эксперты не воспринимают, то к самой идее финансового терроризма относятся очень внимательно. Профессор Поль Бракен, несмотря на свой скептицизм относительно конкретного доклада Фримена, признает важность и необходимость исследования проблемы финансовых войн, к которому только приступило правительство США. А Эд Моррисси отметил, что доклад Фримена полезен тем, что очерчивает потенциально уязвимые места в американской финансовой системе, ведь теоретически тот же Китай вполне способен реализовать описанный аналитиком сценарий.

События 2008 года в Америке и раньше, до Фримена, называли «финансовым терроризмом», правда, не упоминая о таинственных «внешних врагах». Боб Барнетт, американский писатель, пишущий об этических аспектах социально-политических процессов, провел «впечатляющие параллели» между финансовым крахом Уолл-стрит и жутким терактом против «башен-близнецов» в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года. В обоих случаях действовали небольшие группы фанатиков, интересы которых были противоположны интересам США. В 2001 году – исламские террористы, которые руководствовались идеями исламского радикализма, в 2008-м – кучка финансовых спекулянтов с Уолл-стрит, которые руководствовались собственной жадностью и поэтому фанатически шли на рискованные инвестиции ради неправдоподобно высоких бонусов.

Скандальный аналитик Макс Кайзер (ведущий финансовых ток-шоу на Би-би-си, Al Jazeera, Russia Today и других всемирных телесетях, бывший брокер Уолл-стрит) в интервью афинской газете Proto Thema заявил, что именно как «финансовый терроризм» можно охарактеризовать деятельность МВФ и Уолл-стрит в Греции.

«Если кто-то сжигает ваш дом, чтобы продать вам уголь, вы считаете это логичным?» – спрашивает Кайзер греческого журналиста.

Уолл-стрит, говорит он, с помощью инвестиционных фондов, в частности Goldman Sachs, атакует рынок облигаций Греции, греческая экономика рушится. И страна вынуждена обратиться с просьбой о помощи к МВФ. Банкиры Уолл-стрит очень тесно сотрудничают с МВФ. Это финансовая мафия, утверждает Макс Кайзер.

А в конце 2010 года министр общественных работ Испании Хосе Бланко обвинил в финансовом терроризме... иностранную прессу. Дескать, своими передовицами, в которых утверждалось, что испанская экономика представляет большую угрозу для евро, чем Греция, злокозненные «англосаксонские газеты» подорвали финансовую репутацию Испании. По поводу этого испанские спецслужбы даже начали расследование.

И более ранние примеры конспирологических подозрений относительно «финансового терроризма» (хотя тогда его так не называли) не единичны: в российском дефолте 1998 года усматривали «руку Сороса», а американскую военную кампанию против Югославии 1999 года считали направленной на обвал евро.

Qui prodest?

И здесь возникает вопрос: кому же выгодно само возникновение идеи «финансового терроризма»? Безусловно, спецслужбам и силовым структурам, демонстрирующим свою необходимость и «выбивающим» дополнительные средства на свое содержание. У политиков, которые «профессионально» занимаются национальной безопасностью, есть простор для риторики. Некоторым финансовым корпорациям, которые могут получить дополнительные привилегии (поскольку приобретают «стратегический характер» и в случае чего «горой станут» на защиту национальной экономики). Некоторым государствам, которые смогут играть на угрозах финансового терроризма (призрачных или реальных) и на их парировании.

Но на данный момент, как мы видим, не разработаны инструменты реальной защиты от того, что какая-нибудь радикальная организация или чья-то спецслужба возьмет доклад Кевина Фримена, разберется со всеми мудреными схемами свопов и хеджирования и решит: «А почему бы и нет?». Собственно, об этом говорят и его коллеги-аналитики. Посему вопрос реализации идеи «финансового терроризма» в ХХІ веке приобретает особую остроту. Неизвестно, куда в эту минуту нацеливает электронные деньги высоколобый очкарик в неприметном офисе...