К сожалению, лето 2007 года прошло под знаком очередных выборов, Кабмин ждал от Минтопа предложений, нужно было принимать ряд политических решений, которые в тот период политизации отрасли и экономики в целом принять было невозможно.
Ситуация усугублялась деструктивной позицией заместителя министра Юрия Недашковского, занятого вопросами не стратегии развития отрасли, а попытками возврата должности и контроля за эксплуатирующей организацией. Специалистам в ТЭК абсолютно понятно, что в силу технической сложности и емкости проектов развития генерирующих мощностей, особенно «Атомной генерации», невозможно решать задачи в короткий срок без политического консенсуса, основанного на грамотном анализе и учете мирового (европейского) опыта подобного рода решений.
Собственно говоря, такой анализ и был сделан в течение первого полугодия 2007 года работниками созданной Дирекции новых проектов «Энергоатома» совместно с Научно-техническим центром НАЭК и Государственным научно-инженерным центром систем контроля и аварийного реагирования.
Для изучения передового опыта осуществлялись поездки в страны, развивающие генерирующие мощности. Происходило изучение порядка принятия решений, управления проектами, инжиниринга, надзора, условий привлечения инвесторов, учета интересов мировых производителей ядерных и энергетических технологий и оборудования. Громадное количество нужного материала было адаптировано под «украинский формат» восприятия и изложено в доступной форме с выводами.
На площадке ХАЭС проектом предусмотрено размещение четырех энергоблоков ВВЭР-1000. В 1973 году было принято решение о строительстве. Технический проект прошел ведомственную экспертизу Минэнерго СССР в 1979 году. Начало строительства объектов пускового комплекса энергоблока N3 ХАЭС - сентябрь 1985 года, энергоблока N4 ХАЭС - июнь 1986 года. Строительство было прекращено в 1990 году в связи с введением в Украине моратория на строительство новых энергоблоков АЭС. Работы возобновились после отмены моратория в 1993 году на энергоблоке N2 ХАЭС, который был введен в промышленную эксплуатацию в конце 2004 года.
Что касается 3-го и 4-го энергоблоков ХАЭС, то по отношению к первоначальному проекту строительная готовность энергоблоков оценивается:
Х-3 - 75% (28% сметной стоимости),
Х-4 - 28% (10% сметной стоимости).
Исходя из опыта мировой ядерной энергетики и опыта строительства энергоблоков АЭС в Украине, рекомендаций Энергетической стратегии Украины до 2030 года в документах (Аналитическая записка) рассматривались возможные варианты достройки Х-3, Х-4 с реакторными установками ВВЭР/PWR (энергоблоки с водой под давлением). Важным критерием являлись опыт эксплуатации или эволюционные проекты с высокой степенью готовности: серия проектов ВВЭР; проекты PWR - AP-1000; ЕРR-1600, System80+; APR-1400, то есть те, что в основном соответствуют украинским правилам, требованиям МАГАТЭ и европейских компаний - операторов АЭС (EUR). Важной также была возможность лицензирования в Украине. Анализ существующих проектов был проведен на основании утвержденных алгоритмов, а варианты, отобранные для детального анализа, рассматривались с точки зрения критериев «окончательного отбора»:
- количественные критерии безопасности;
- показатели надежности (коэффициент использования установленной мощности (КИУМ);
- расход электроэнергии на собственные нужды;
- степень адекватности существующей на площадке инфраструктуре;
- стоимостные показатели;
- необходимые капиталовложения;
- эксплуатационные расходы.
Безусловно, при «приоритете безопасности» анализу подвергались и стоимость, и варианты финансирования работ с учетом прогнозных цен и влияния на тариф (то есть нагрузка на потребителя). Сравнительная стоимость энергоблоков ВВЭР, AP-1000, ЕРR на площадке ХАЭС-3, -4 приведена ниже в таблице.
Именно анализу возможных вариантов финансирования проекта и вариантам тендерных условий и спецификаций как важным составляющим, обеспечивающим «реальность проекта» в существующих экономических и политических условиях, было уделено много внимания в выводах, приложениях и пояснениях.
Основой для успешного начала проекта и его реализации являются финансовые средства. Вариантов немного:
- средства госбюджета;
- средства ГП НАЭК «Энергоатом» (инвестнадбавка к тарифам);
- заемные средства (кредит);
- средства стратегических инвесторов;
- средства, полученные от экспорта электроэнергии;
- комбинированные источники.
Есть смысл процитировать выводы по данному вопросу дословно: «Важным элементом реализации проекта, согласно международному опыту, является определение отношений участников проекта в возможном консорциуме - юридическом лице (заказчике), в состав которого должна входить эксплуатирующая организация, возможно - инвесторы, поставщики основного оборудования и т. д.». Такое детальное описание (цитирование Аналитической записки), безусловно, утомляет непосвященного читателя, но и является необходимым для понимания того, что сложные вопросы не могут решаться лозунгами, лекциями о стратегии без реальных действий и «нарадами» с прожектами, как наши «фахівці» будут «бороздить просторы Большого театра», вешая лапшу на уши околоэнергетическим журналистам и кандидатам в премьеры, президенты и т. д.
Показательными сегодня являются попытки Минтопа в лице Юрия Продана и Юрия Недашковского закрыть провалы в работе отрасли в 2008 году (недовыработка электроэнергии по сравнению с аналогичным периодом 2007 года - 2 млрд. 400 млн. кВт•ч, снижение КИУМ на 3,5%, увеличение количества нарушений, срыв выполнения программ модернизации и повышения безопасности на 50%) россказнями о том, как нам обустроить будущее, подкрепленными жгучим желанием осваивать бюджетные средства без контроля, причем уже сегодня для этого закладывается фундамент.
Теперь по порядку. Начиная с августа 2007 года Минтоп и «ядерный стратег» Недашковский сделали все возможное, чтобы затянуть решение о выборе типа реакторной установки. Хотя, исходя из проведенного анализа, это мог быть только российский ВВЭР-1000. Вспомните, сколько было пустых разговоров на тему CANDU, непонятных тендеров и их переносов, чтобы в результате, потеряв год, принять полурешение о выборе ВВЭР-1000 на научно-техническом совете. Показательным является совещание на Хмельницкой площадке, проведенное Проданом и Недашковским в сентябре 2008 года. Вместо показух с выездами и осмотрами бетона (из сооружений за год так и не откачали болотную воду), заслушиванием руководителей с информацией годичной давности Минтопу и КМУ нужно решить важные базовые вопросы. Мы строим европейскую модель энергетики, основанную на международном опыте реализации (например, Болгарии на «Белене»), или украинскую, где идет творческое освоение средств налогоплательщиков и потребителей крепкими хозяйственниками и околоатомными «мойками денег»? Если европейскую - то почему нет вариантов консорциума по строительству, включающего европейскую, американскую и российскую составляющую? Видимо, Продан с Недашковским пытаются строить украинско-иранскую модель, где «некорпоратизированное» ГП НАЭК «Энергоатом» будет в одном лице и заказчиком, и архитект-инженером, и распределителем государственных средств, и их же контролером. Опыт такой творческой работы есть. Я помню в 2007 году ответ на свой вопрос директору ОП «Атомэнергобуд» (детище Недашковского), ликвидированного впоследствии: «Зачем пол машзала Ташлыкской ГАЭС выложен мрамором?». Ответ был - «Осваиваем государственные инвестиции».
Теперь стратеги из Минтопа в сентябре 2008 года приглашают к «танцу» на генподряд по строительству ОАО «УБ ХАЭС» (перспектива освоения средств по блоку $1,6 млрд.), бывшее управление капитального строительства, приватизированное без государственной составляющей, с непонятным составом акционеров, которые устраивали рейдерские разборки с 2005-го по 2007 год с захватами, ОМОНами, драками. А генподряд по проекту «свідомі атомники» наворачивают на ОАО «КИЭП» контрольным пакетом акций, которым владеет российская группа «Е-4», ведущая корпоративный конфликт за актив с рядом украинских акционеров. Такой, с позволения сказать, европейский подход с элементами украинского коррупционного фольклора Продан хочет уложить в Постановление КМУ, которое утвердит вышеназванных счастливых обладателей «ключей» от финансов в виде генподрядчиков.
Позор для страны заключается в том, что ядерная и околоядерная общественность Украины, Европы и России знает реальные возможности как ОАО «УБ ХАЭС», так и ОАО «КИЭП». Для полного «сюра» картинки в итоговых решениях Минтопа не хватает включения генподрядчиком по «турбинному острову» вместо Харьковского ОАО «Турбоатом» - нарядного атомного подрядчика ЗАО «Укратомэнергобуд», способного под решение задач по освоению средств (общий объем подрядов на 2008 год - более 1,5 млрд. грн.) извлекать роторы, статоры из запасов, возить их с площадки на площадку, а потом модернизировать их по ценам, превышающим цену нового изделия. Видимо, в последних решениях Верховной Рады по СБУ руководство Минтопа увидело, что чекистская часть «руководящей крыши» самого «любимого» подрядчика «Энергоатома» начала подтекать, и решило подождать до прояснения политической ситуации. Заранее извиняюсь за такую ироническую критику, но, поверьте, серьезно критиковать «менеджерское жлобство» невозможно. Тема серьезная и важная для страны, ее граждан, и действительно шутки с ядерной энергетикой неуместны и заканчиваются плохо. Хочу сделать оговорку: с огромным уважением отношусь к сохранившимся профессионалам проектных и строительных организаций. Но в данном случае разговор идет о текущем состоянии и возможностях предприятий.
Тем не менее, если отбросить вполне понятное желание Продана с Недашковским осваивать бюджетные средства или кредиты под государственные гарантии через механизм добавления приставки «генеральный», учитывая уровень готовности украинской стороны полностью возглавить процесс, результат реализации проектов строительства все равно вызывает большие сомнения и вопросы.
Как пример хотел бы отметить, что даже Россия, учитывая большой опыт в Иране, Китае, Индии и собственно в самой России, пошла на кардинальные изменения организации работ по строительству новых ядерных энергоблоков, назначив проектные российские организации генеральными подрядчиками новых АЭС, и это притом что российский госбюджет может выделить и выделяет больше средств, чем «Росатом» может освоить (в отличие от украинских патриотов, не заботящихся о грядущем энергодефиците).
Трудно представить, что действующие руководители отрасли с их менеджерским опытом (о результатах работы в 2008 году говорилось выше), юридическими знаниями и переговорным опытом на уровне ЗАО «Укратомэнергобуд» смогут на равных в одиночку вести контрактные переговоры с ведущими мировыми ядерными корпорациями. А негативный опыт пренебрежения этими вопросами мы видим на примере строительства энергоблоков в Бушере (Иран) и Олкилуото (Финляндия).
Как следствие, наиболее приемлемой и реалистичной схемой действий на сегодняшнем этапе для Украины является организация проекта достройки АЭС «Белене» (Болгария), где также было начато строительство реакторов типа ВВЭР. Естественно, с адаптацией болгарского опыта к украинским реалиям, то есть когда энергоблоки достраиваются в полном соответствии с национальными стандартами, но в то же время соответствуют современным европейским требованиям (EUR) - это когда для финансирования проекта по результатам тендера выбираются стратегические инвесторы, которые получают 49% акций будущей АЭС, а 51% акций остаются у правительства, причем инвестор обеспечивает и начальное финансирование работ, и последующее привлечение средств на покрытие расходов по проекту.
Более того, Болгария применила хорошо известный способ, как быстро и без особого раздувания штатов персонала национальной энергетической компании гарантировать на протяжении всего срока проекта подготовки технико-экономического обоснования, тендеров, проведения контрактных переговоров как с генподрядчиком, так и с инвесторами, наняв широко известную инжиниринговую фирму Parsons (США), и, как следствие, получила в свое распоряжение высококвалифицированный и мотивированный персонал, имеющий непосредственный опыт организации строительства ядерных объектов.
Эти, а также другие рекомендации, учитывающие кадровое обеспечение, максимализацию участия украинских производителей в проекте достройки, анализ возможных контрактных подходов и анализ оптимальных условий финансирования проекта, а также перечень первоочередных мероприятий до начала строительства энергоблоков, были изложены в Аналитической записке (100-страничном документе с приложениями) и имеются в распоряжении Продана и Недашковского с июля 2007 года.
Более того, выводы и рекомендации Аналитической записки соответствуют не только положениям Энергетической стратегии Украины до 2030 года, но и прямо вытекают из «Стратегии развития ядерно-энергетического комплекса Украины до 2030 года», разработанной ГП НАЭК «Энергоатом» по поручению Кабинета министров в начале 2007 года. «Стратегия развития ядерно-энергетического комплекса Украины до 2030 года», в свою очередь, уточняла «Энергетическую стратегию Украины до 2030 года» не только в технико-экономических показателях, но и предусматривала варианты поэтапного вариативного развития отрасли с учетом политических рисков, в том числе путем корпоративной диверсификации, привлечения европейских, российских и американских участников проектов как элементов гарантий и лоббирования интересов при работе на международном (европейском) энергетическом рынке (экспорт электроэнергии и фьючерсные программы).
Пока же руководящие отраслью товарищи, читавшие в течение года документы, в которых даны все ответы, по словам их подчиненных, «занимавшиеся не дерибаном средств на тендерах, а стратегическими вопросами», на год затянули работы по Х-3, -4, и теперь, оставляя за скобками решение важнейших финансовых и организационно-правовых вопросов, декларируя для общественности лозунги вместо конкретики, удаляют на неопределенный срок дату ввода в эксплуатацию Х-3 -4. А то, что это будет ВВЭР-1000 В-392Х (Хмельницкий), было понятно и год назад без широко анонсируемых тендеров и научно-технических советов в сентябре 2008 года.
Подходы, изложенные в документах 2007 года, безусловно, отвечают национальным интересам Украины, являются диверсифицированными по финансовым и, что немаловажно, по геоэкономическим и политическим рискам. Реализация строительства Х-3, Х-4 в такой модели позволит выйти на новый качественный уровень, обучиться украинским менеджерам и государственным управленцам работать по условиям и процедурам, принятым в ЕС, то есть быть цивилизованными европейцами не по форме (слоганы и лозунги), а по содержанию. Кроме вышеизложенного, несомненно, строительство новых генерирующих мощностей АЭС сопряжено с вопросом выбора поставщика ядерного топлива и работой по созданию (приобретению и развитию) элементов ядерно-топливного цикла. Конечно, это тема отдельного серьезного анализа эффективности управления отраслью в 2008 году и обоснованности принятия «впопыхах» управленческих решений.
Сегодня Продан с Недашковским стараются молчать на эту тему. Особенно после неутешительных результатов опасных экспериментов с испытанием топлива производства «Вестингауз» на третьем блоке ЮУАЭС в 2008 году (с зависанием программ, отсутствием расчетных кодов и математических моделей анализа) и «историческими достижениями» в работе Концерна «Ядерное топливо» за год. Вагонетка с урановой рудой под визит премьер-министра в Новоконстантиновку - хорошо, басни про Ангарск и завод по фабрикации пресс-релизов для журналистов - тоже неплохо, но к серьезному разговору о консолидации атомных активов, выработке внятных принципов политики, экономическом и юридическом обосновании принимаемых решений с учетом международного опыта и ситуации на энергетических рынках вернуться придется - жизнь заставит.
P. S. Безусловно, важнейшей составляющей реализации стратегических проектов является персонал предприятий, работающий в атомно-промышленном комплексе и научно-технических организациях. В этой сфере руководство Минтопа и «Энергоатома», завалив «социалку», издевается с особым цинизмом, вручая атомным профсоюзам и мэрам городов - спутников АЭС вместо конкретных дел и результатов протоколы «нарад» (г. Энергодар, июнь 2008-го с участием премьер-министра Юлии Тимошенко, г. Киев, 15 сентября 2008 года с участием министра Юрия Продана) с обещаниями типа изучить, углубить, расширить, «надати пропозиції щодо вирішення», результатом которых, безусловно, является потеря веры специалистов-атомщиков государственной власти вообще и создание условий для оттока квалифицированных кадров в частности. Такой подход к решению социальных проблем, несомненно, будет сказываться на эффективной работе отрасли не только в стратегическом будущем, но и в ближайшей перспективе и потребует много времени и сил для исправления ошибок.
