Все еще сильны и подогреваемые Кремлем сомнения евроскептиков: "А нужен ли Украине Евросоюз со своей ассоциацией и ЗСТ? И не случится ли так, что Киев в результате не выдержит двойного удара: усиления потока европейского импорта по мере снижения украинских пошлин при ограниченном доступе наших товаров в Россию и другие страны ТС?".
Вокруг этих "ножниц" циркулирует много мифов, недомолвок и откровенной лжи, которые, в общем-то, вырастают на почве распространенной неосведомленности бизнеса и граждан. Поэтому номинальная промежуточная европобеда может сыграть злую шутку и обернуться поражением, если четко (без розовых очков) не осознать, что действительно ожидает конкретные отрасли украинской экономики после ассоциирования. И главное: что нужно сделать как на уровне общей экономической политики государства, так и, в частности, в таможенной сфере — сердцевине инфраструктуры внешней торговли — для минимизации объективно существующих рисков?
Игра в одни ворота?
То, что европейских товаров в Украине после создания СТ с ЕС станет больше, — это данность. Но как быстро это произойдет — уже с 2014 г. или в более отдаленной (многолетней) перспективе? При этом насколько интенсивно и когда именно наши товары смогут проникать на европейские рынки?
Как известно, с точки зрения снятия Украиной таможенных барьеров по многим товарным позициям (от бытовой техники до агропродукции) в Соглашении об ассоциации предусмотрен переходный период — от трех до десяти лет. Что в конечном итоге и дает основания, например, автоимпортерам сетовать, что украинские потребители (и сами автоимпортеры, конечно. — В.П.) не почувствуют преимуществ от евроассоциирования в виде быстрого и ощутимого удешевления европейских автомобилей из-за снижения пошлин.
По словам гендиректора Всеукраинской ассоциации автоимпортеров и дилеров Олега Назаренко, в первый год после подписания соглашения ввозная пошлина в Украине на европейские автомобили снижаться не будет. Затем каждый год она будет уменьшаться лишь на 1% с нынешних 10%. Но если импорт из Евросоюза превысит 45 тыс. автомобилей, Украина имеет право применить спецпошлины. Причем такое право будет действовать в течение еще пяти лет после истечения 10-летнего переходного периода. "То есть уменьшение пошлины на 1% в 2015 г. на европейское авто средней стоимостью 15 тыс. долл. будет означать, что оно может подешеветь лишь на 150 долл.", — констатирует эксперт.
Стоит обратить внимание и на размер пошлин, которые будут установлены для европейских товаров в Украину и для украинских — в ЕС. Как отмечает председатель парламентского комитета по вопросам таможенной и налоговой политики Виталий Хомутынник, средняя ставка пошлин на украинские товары в ЕС уменьшится с 7,6 до 0,5% уже в первый год действия соглашения (еще до его ратификации странами — членами Евросоюза). При этом размер пошлин на европейские товары в Украине будет снижаться постепенно и, что немаловажно, менее существенно — в среднем с 4,95 до 2,42%.
В Институте экономических исследований и политических консультаций приводят более детальные подсчеты. В частности, что ЗСТ предусматривает снижение средних ввозных пошлин в ЕС для украинской агропродукции с 23,8 до 0,3%, пищепрома — с 23,2 до 0,7%, химпрома — с 4,2 до 0%, металлургии — с 2,1 до 0%, легкой промышленности — с 11,2 и 5,9 до 0%. Отсюда и можно делать выводы, кто получит преимущества от ассоциации с ЕС. Если, конечно, сумеет ими воспользоваться.
Однако иллюзорная уступчивость ЕС отнюдь не должна порождать наивную самонадеянность, мол, мы такие важные (геополитически и т.д.), что нам идут на уступки. Отнюдь. Европейцы в этом вопросе прагматики. Они, во-первых, осознают более высокую конкурентоспособность своей продукции, за которую потребитель и европейский, и украинский может быть готов и несколько переплатить. Во-вторых, не исключено наличие расчета, что украинские товары все равно не смогут слишком быстро выйти на "их" рынки — из-за нюансов с соответствием нашей продукции тамошним техническим, экологическим и другим стандартам.
"Украине необходимо выполнить огромный объем домашнего задания. Это адаптация тысяч и тысяч стандартов, технических регламентов. И эта работа не только на бумаге. Она требует огромных ресурсов", — констатирует президент УСПП Анатолий Кинах.
Это действительно серьезнейший вызов для украинских товаропроизводителей. Ведь цена вопроса в десятилетней перспективе достигает, по разным оценкам, от 200 до 500 млрд долл. Правда, президент ассоциации "Укркожобувьпром" Александр Бородыня указывает, что в Украине много спекуляций по поводу соответствия украинских товаров европейским стандартам.
"Я открою секрет — не существует документа в Европейском Союзе, который бы назывался "Стандарт качества". Качество в ЕС регулируется чисто рыночными показателями, рыночными отношениями. Там есть показатели безопасности, которым Украина сейчас во многом соответствует", — отмечает эксперт.
Кроме того, нецелесообразно повально недооценивать всех отечественных производителей, в частности, представителей пищепрома, которые, как ожидается, могут столкнуться едва ли не с самой жесткой конкуренцией со стороны европейских компаний. "Например, пивоваренная отрасль в Украине очень развита. Ее продукция отвечает всем международным стандартам. Наши крупные предприятия, имеющие достаточный производственный потенциал, кому это интересно, работают на экспорт", — констатирует директор по правовым вопросам и корпоративным отношениям "САН ИнБев Украина" Денис Хренов.
Конкурентным преимуществом украинских производителей может стать и более низкая себестоимость продукции (за счет более дешевого сырья, рабочей силы и т.д.). "Та же итальянская или испанская обувь в несколько иной ценовой категории. Там нет прямой конкуренции (для украинских товаров. — Ред.). Когда я спрашивал производителей мебели, одежды, посуды и т.д., какие у вас есть конкретные опасения в отношении конкуренции с европейской продукцией, конкретного ответа не слышал. Были только какие-то общие замечания — "они нас завалят", — дополняет А.Бородыня.
Однако наивно ожидать, что создание ЗСТ с ЕС пройдет совершенно безболезненно для всех отраслей. Тем же, скажем, производителям бытовой техники, безусловно, будет нелегко. Несмотря на близость к "партии власти" некоторых из них, они не сумели выторговать для себя такой же "тепличный" переходный период, как, скажем, владельцы автозаводов.
При этом продолжительность переходного периода не является прямо пропорциональной успешности модернизации производства. То есть не факт, что украинский автопром, имея в запасе 10, а то и 15 лет, сумеет в 2025–2030 гг. отстоять свое место под солнцем, не говоря уже о том, чтобы пересадить немцев и французов на своих "железных коней". Шансом можно воспользоваться, а можно и постоянно откладывать на завтра то, что нужно было сделать еще вчера, рассчитывая впоследствии выпросить очередную поблажку на политическом уровне. В таких условиях короткий (до разумных пределов) адаптационный период может выступить хоть и принудительным, но стимулом для модернизации без лишней раскачки.
Еще принципиальная вещь. Одной из традиционных страшилок ассоциирования с ЕС является то, что Украина превратится в сырьевой придаток западных государств, а те же высокотехнологичные отрасли (прежде всего, самолетостроение, тяжелое машиностроение и т.д.) вымрут, как когда-то динозавры.
Здесь тоже срабатывает описанная выше логика. Если сидеть сложа руки, так и случится. Но можно воспользоваться потенциалом, который открывает ассоциация с ЕС. Прежде всего, с точки зрения получения доступа к новым технологиям и европейским капиталам. Как это, например, сделали восточноевропейские государства (в частности, Чехия, Словакия). Они сумели еще в 90-х — начале 2000-х переориентировать продукцию с постсоветских "рынков" на Западную Европу. Более того, им удалось увеличить удельный вес высокотехнологичных товаров в ВВП.
Однако евроромантика евроромантикой, но нельзя сбрасывать со счетов, что бывшие страны соцлагеря, которые уже являются членами ЕС, получали огромные финансовые вливания от новых партнеров. И именно это в конечном итоге очень помогло им реструктуризировать свою экономику и поставить ее на новые рельсы. Может ли Украина рассчитывать на аналогичный подход Брюсселя?
Пока на конкретику рассчитывать рано, хотя и хотелось бы. Украинские предприятия могут рассчитывать разве что на средства, сэкономленные на уплате пошлин в Европе после создания зоны свободной торговли. Например, по данным Еврокомиссии, отечественные экспортеры в ЗСТ сэкономят 487 млн евро в год за счет снижения импортных пошлин ЕС. Деньги хоть и немалые, но явно не "космос".
ЕС пока не берет на себя дополнительные обязательства и больше говорит о технической помощи, которая уже предоставляется. "Иногда это незаметная работа. Граждане ее не видят. И даже на достаточно высоком уровне это незаметно", — отмечает первый советник, руководитель секции экономического, регионального и социального развития представительства Евросоюза в Украине Хосе Роман Леон Лора.
Бизнес-климатическая наживка
Как сообщили европейские СМИ, в ходе состоявшихся 2 октября встреч с президентом Виктором Януковичем и премьер-министром Николаем Азаровым еврокомиссар по вопросам торговли Карл де Гухт, являющийся далеко не самым ярым приверженцем подписания Соглашения об ассоциации и ЗСТ с нашей страной, напомнил, что в перечне условий для этого содержатся не только политические, но и экономические пункты. В числе последних, конечно, вопросы ввозных пошлин и утилизационного сбора на автомобили. "Но определенно более важно, чем все остальное, — улучшить ваш бизнес-климат реальными действиями", — заявил еврокомиссар.
Вряд ли это стало для кого-то откровением. О том, что реальное улучшение условий для ведения бизнеса в Украине может стать основной приманкой для европейских инвестиций, которые, в свою очередь, позволят модернизировать отечественную экономику, не говорил только ленивый. Причем на такой "крючок", как показывает опыт Балтийских стран, может "клюнуть", вопреки настрою нынешних хозяев Кремля, и российский капитал. Главное — системная и быстрая работа над решением всем известных проблем.
Здесь будет уместно напомнить, что в конце октября группа Всемирного банка должна опубликовать очередной рейтинг Doing Business, который в нашей стране уже приобрел политическое значение. Хотя и бизнес, и даже чиновники признают, что повышение позиций в нем не может быть самоцелью, однако все сходятся на том, что при всех минусах подобных оценок бизнес-климата (недостатки в методологии, неучет национальных специфик и т.д.) они являются достаточно универсальным индикатором. В котором доля субъективизма, возможно, и присутствует, но все же сведена к минимуму.
Напомним, что в прошлогоднем исследовании в отношении Украины достаточно неожиданно и впервые за многие годы было зафиксировано ощутимое улучшение позиций в рейтинге (на 15 позиций — с 152-й до 137-й). И все же место в конце третьей полусотни вряд ли можно считать почетным или адекватным европейским стандартам.
Поэтому значимый прогресс в новом рейтинге пришелся бы весьма кстати для иллюстрации европейских устремлений Украины и хотя бы частичного переубеждения скептиков. И наоборот, ухудшение позиций стало бы поводом для разочарования.
На что же может рассчитать Украина? Президент Украинского национального комитета Международной торговой палаты Владимир Щелкунов отмечает, что позиция нашего государства в Doing Business зависит и от результатов других стран. "Поэтому теоретически более позитивные последствия реформ в государстве, находившемся на более низкой, чем Украина, позиции, могут вызвать снижение позиции Украины", — констатирует эксперт.
Но большинство наблюдателей склоняется к тому, что основные предпосылки для улучшения рейтинга Украины обеспечит, скорее всего, субиндикатор "Международная торговля" (Trading across borders), в котором анализируются данные о количестве документов, продолжительности и стоимости процедур для таможенного оформления экспорта и импорта товаров. И связано это, прежде всего, с принятием в прошлом году и имплементацией нового Таможенного кодекса.
По оценкам министра доходов и сборов Александра Клименко, Украина может войти в ТОП-100 по субрейтингу "Международная торговля" Doing Business. "Думаю, наш прогресс будет даже еще более ощутимым, первая сотня — это пессимистичный прогноз", — отмечает член правительства. При этом он обращает внимание на то, что использование системы анализа рисков при таможенном оформлении позволило уменьшить количество таможенных досмотров до 3% (до вступления в силу новой редакции Таможенного кодекса — 19% товаров).
А.Клименко подчеркивает, что Миндоходов намерено добиться полной автоматизации всех таможенных процедур для их дальнейшего ускорения и минимизации человеческого фактора и соответствующих коррупционных рисков. Для этого, в частности, будут расширяться практика использования мобильных сканирующих систем (сокращает время для проведения осмотра до 2–5 минут, экономия плательщиков на разгрузке и загрузке — от 1,5 до 15 тыс. грн), оформления предварительных таможенных деклараций — без предъявления документации внутренней таможне после пропуска через границу и т.д.
В то же время, например, руководитель секретариата Совета предпринимателей при Кабмине Андрей Забловский более сдержан в ожиданиях относительно улучшения позиций Украины в Trading across borders. Признавая, в частности, факт сокращения количества и продолжительности проверок, он прогнозирует, что Украина может улучшить позиции на 10–15 пунктов по "таможенному" индикатору.
Сопредседатель таможенного комитета Европейской бизнес-ассоциации, менеджер "PwC Украина" Денис Шендрик ключевой предпосылкой для улучшения показателей Украины называет введение 4-часового лимита, в течение которого таможенные органы должны завершить таможенную "очистку" товара; возможность проводить таможенное оформление на любой таможне и т.д.
Менеджер отдела регулирования и международной торговли компании ЕY Роберт Зелди засчитывает в плюс также расширение практики применения электронного декларирования (за первое полугодие 2013-го количество электронных таможенных деклараций выросло с 20 до 83%). Руководитель же аграрной практики ЮФ Arzinger Наталия Мартынюк обращает внимание на совершенствование ветеринарного и фитосанитарного контроля перемещаемых грузов, упрощение сертификации и разрешительных процедур при экспорте. В свою очередь, управляющий партнер ЮФ "Гвоздий и Оберкович" Валентин Гвоздий также указывает на "определенное облегчение администрирования налогов и получения админуслуг".
Однако текущий таможенный статус-кво, как уже писало ZN.UA, — не предел мечтаний экспортеров и импортеров. И дело не только в адекватности применения законодательных норм на местах, но и в полноте имплементации обновленного Таможенного кодекса (в частности, в вопросе введения института уполномоченных экономических операторов). Кроме того, партнер ЮФ FELIX Оксана Кобзар обращает внимание, что налогоплательщикам все еще поступают от налоговиков запросы на информацию о растаможивании, хотя теперь они, по логике вещей, должны получать их от таможни, благодаря объединению ГНСУ и ГТСУ.
Шанс на ускорение таможенных трансформаций в Украине дает, опять же, Соглашение об ассоциации с ЕС — собственно, гармонизация отечественного законодательства и практики с европейскими стандартами.
Как отмечает А.Клименко, Миндоходов работает над тем, чтобы, в частности, статус украинского уполномоченного экономического оператора признавался и в ЕС. То есть чтобы отечественные субъекты внешнеэкономической деятельности, которые добросовестно платят налоги, и в странах Евросоюза проходили таможенные процедуры по упрощенной системе.
Также, что немаловажно, ассоциирование с Евросоюзом должно способствовать уменьшению актуальности вопроса определения таможенной стоимости, вокруг которого все еще ломают копья таможенники и предприниматели.
"(Соглашением) исключается применение минимальных таможенных стоимостей. В нем делается акцент, что стороны (Украина и ЕС) будут сотрудничать для достижения единых подходов в таможенной оценке товаров. Предполагается использование единого административного документа для таможенного декларирования. Таможенная декларация, сегодня применяемая в Украине, полностью соответствует форме европейской декларации, но имеют место существенные различия в правилах заполнения", — рассказывает руководитель группы таможенных процедур и международной торговли KPMG в Украине, сопредседатель таможенного комитета Американской торговой палаты Виталий Науменко.
Вместе с тем Хосе Роман Леон Лора отмечает, что Украине еще нужно приложить немало усилий, чтобы сделать Таможенный кодекс дружественным по отношению к бизнесу. А руководитель практики таможенного регулирования и международной торговли компании EY Игорь Даньков (также является сопредседателем комитета по вопросам таможенной политики Американской торговой палаты) обращает внимание, что после подписания Соглашения об ассоциации наш Таможенный кодекс нужно будет дорабатывать, чтобы привести его в соответствие с европейским законодательством. "Иначе мы просто не сможем работать с Европой, и будет поставлена под угрозу свободная торговля", — беспокоится эксперт.
Генеральный же директор "Филип Моррис Украина" Христос Цолкас, в целом положительно оценивая работу по гармонизации налогового законодательства Украины с европейскими аналогами, подчеркивает, что согласование, в частности, Таможенного кодекса с регламентами ЕС "требует четкого и хорошо обдуманного плана".
Российская группа риска
Пока, очевидно, у официального Киева нет и хорошего плана реагирования на возможные негативные последствия из-за реакции России после создания ассоциации и ЗСТ. И хотя прогнозы, озвучиваемые официальными и неофициальными представителями Кремля (в т.ч. внутри Украины), можно делить на два, а то и на три, недооценивать их отнюдь не стоит. Риски в краткосрочной перспективе безусловно есть и весьма значительные. Тем более что за моральный реванш руководители Российской Федерации готовы переплачивать — даже в ущерб экономическим интересам своего государства, субъектов хозяйствования (в т.ч. работающему в Украине российскому капиталу), своим согражданам (в рыночном "эквиваленте"/терминологии — потребителям).
Однако и переоценивать масштабы возможного ущерба объективно не стоит. Во-первых, несмотря на ощутимую зависимость ключевых отраслей экономики Украины от российского рынка, она далеко не везде является тотальной. И возможность выхода на рынки третьих стран никто не отменял. Здесь можно привести пример крупнейшей горно-металлургической компании Украины — "Метинвеста" (основной владелец — Р.Ахметов). Согласно годовому отчету холдинга, в 2012 г. на страны СНГ пришлось 20% его продаж (на Европу — 26%, на Украину — столько же, 17% — на Ближний Восток и Северную Африку, 9% — на Юго-Восточную Азию). В сентябре же компания (после августовских жалоб на действия российских таможенников) сообщила о начале сотрудничества с бразильским гигантом PETROBRAS.
Да и не от всей украинской продукции России так легко будет отказаться (по крайней мере, очень быстро). Типичный пример — титановая отрасль (в ней "правит бал" Д.Фирташ). Так, 80% ильменита (нужен для авиации, космической отрасли, энергетики и др.), импортируемого в Россию, — продукция Вольногорского ГМК. Завозить его из Австралии или Африки — значительно дороже. Похожая ситуация и с двуокисью титана (нужен для лакокрасочной отрасли, косметологии и т.д.): "Крымский Титан" поставляет 30% всей продукции в Российскую Федерацию (собственного производства там нет).
Молниеносно выставить "железный занавес" Россия для Украины не сможет хотя бы ввиду того, что многие предприятия (особенно машиностроения) тесно связаны между собой кооперационными связями. А значит, это будет происходить постепенно.
Собственно, как констатирует директор Института экономики и прогнозирования НАНУ Валерий Геец, этот процесс (обращаем внимание "упователей" на российский рынок. — Ред.) уже запущен — через реализацию политики импортозамещения в РФ. Последствия, кстати, сегодня уже испытывают, в частности, украинские вагоностроители, которые стали одним из основных объектов московской "игры мускулами".
Кстати, показательный штрих. В Россию украинский экспорт сейчас уменьшается (за первое полугодие 2013-го — до 7,58 млрд долл. с 8,77 в 2012-м за этот же период) , а в Европу — хотя и медленно, но растет (за шесть месяцев 2013 г. — до 8,48 млрд долл. с 8,3 млрд в прошлом году). Можем ведь, когда захотим (или вынуждают обстоятельства).
Но не стоит заниматься популизмом и демонизировать Россию, воспринимая любые ее "маневры" исключительно как "антиукраинские" проявления. Изменение в системе внешней торговли Украины с ЕС не может не влиять на украинско-российские торговые отношения, учитывая в том числе риски реимпорта (проникновения европейских товаров под видом украинских на российский рынок для минимизации налоговых платежей), о которых говорят россияне.
Но тут вопрос в адекватности восприятия, пропорциональности реакции, готовности искать точки соприкосновения в дискуссионных вопросах. Например, официальные представители Беларуси на самом высоком уровне неоднократно заявляли, что особых проблем из-за подписания Украиной Соглашения об ассоциации с ЕС не видят. Хотя взаимодействовать в рамках Таможенного союза, мол, было бы, конечно, удобнее... А Кремль такой, какой он есть. И с ним и таким нужно уметь работать, искать "код доступа".
Как поведет себя Россия непосредственно после подписания Соглашения об ассоциации? Здесь ожидания отличаются. "Мы предполагаем, что в дальнейшем к украинским товарам со стороны таможни РФ могут быть применены меры нетарифного регулирования (сертификация, верификация сертификатов происхождения, качества), которые усложнят ведение внешнеэкономической деятельности, приведут к срыву и задержкам выполнения экспортных сделок, вследствие чего предприятия понесут значительные убытки", — опасается президент Союза химиков Украины Алексей Голубов.
Если негативный сценарий сработает, Украине останется вариант апеллирования в международные институты наподобие ВТО (членом которой является и Россия), так как возможности симметричного реагирования у официального Киева ограничены. Однако учитывая сложность, в частности, ВТО-процедур, большую практическую значимость будет иметь оперативная реакция ЕС. Элементы принципиальности (по крайней мере, на словах) Брюссель уже продемонстрировал. А это дает какую-никакую надежду, что "если что", будут и конкретные дела.
Но еще лучше не доводить дело до конфликта. Хорошо бы сесть за стол переговоров в трехстороннем формате (Украина, ЕС, Россия), чтобы снять спорные вопросы. Работа в этом направлении вроде бы и ведется. Хотелось бы, чтобы она принесла результат.
В то же время главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений НАНУ Анатолий Гальчинский склоняется к тому, что запугивание Украины после подписания Соглашения об ассоциации прекратится, а Россия будет адаптироваться к новым реалиям. "Я не переоцениваю эту политическую трескотню. Она успокоится", — убежден эксперт.
Комментируя возможность давления России на украинских олигархов, чтобы они, в свою очередь, стимулировали власть быть более уступчивой и тормозили сближение Украины с ЕС, А.Гальчинский отмечает, что как раз крупный капитал в наибольшей степени заинтересован в европейском векторе. Ведь он хочет утвердиться на западных рынках, легализовать себя там, войдя в экономическое и финансовое пространство. "Конкурировать же с российским капиталом на российских просторах абсолютно нереально", — констатирует эксперт.
Президент Центра экономического развития Александр Пасхавер также считает, что попытки России надавить на отечественный крупный капитал не будут эффективными. "Большинство из этих людей не дураки. Они понимают, что если им озвучивают аргумент, что "мы у вас будем покупать, а Европа — нет", значит, "мы у вас будем покупать ваше барахло, а Европа — нет". Если рассчитывать на такой подход, следует понимать, что российский спрос может исчезнуть по мере развития, а мы останемся ни с чем. Если же перед нами в Европе ставят более высокие требования, мы можем рассчитывать на какую-то динамику", — отмечает ученый.
При этом Хосе Роман Леон Лора подчеркивает, что ЕС однозначно не согласен с апокалипсическими прогнозами относительно будущего экономики Украины после подписания Соглашения об ассоциации. "Это, по крайней мере, продукт фантазии", — отмечает дипломат. Г-н Лора также констатирует, что исследования "лучших аналитических центров ЕС и Украины" показывают, что катастрофы не будет. Более того, наоборот, ассоциация с ЕС повышает шансы украинской экономики на развитие, модернизацию, усиление конкурентоспособности. Это доказывает, опять-таки, опыт восточноевропейских государств, которым сейчас Украине просто грех не воспользоваться.