Пять лет назад в районе Запорожья была голая степь, а сегодня можно видеть огромные заводы и город с населением 125 тыс. человек, с современными кирпичными жилыми домами, широкими улицами и площадями... В целом новые промышленные районы производят потрясающее впечатление: русским удалось сделать за 7 лет столько же, сколько Америке за 40 – начиная с 80-х годов прошлого века (12 марта 1937 г.)».
Но судя по тому, что в Украине «розбударями» сочинено около 500 (!!!) «программ развития» как отраслевого, так и государственного уровней, которые благополучно похерены, вожди не до конца представляют цену вопроса модернизации экономики. Потому и допускают периодические срывы в оптимизм по истероидному типу.
Яркий пример неадекватного восприятия действительности - «прорывы» от Тимошенко. «Там, где пессимисты говорят о половине века, – мы ставим год. Там, где они хотят сто лет, – мы даем три», – с пафосом дурковала Юлия Владимировна, анонсируя свой искрометный бред «ДВАНАДЦЯТЬ ЛІНІЙ ПРОРИВУ».
Лавры кремлевского трудоголика явно не дают самостийным вождям до конца насладиться безответственным времяпрепровождением, и они систематически выпадают из реальности и начинают блажить стратегиями развития. Впрочем, надо отдать им должное, скоробогатые слуги народа прекрасно понимают, что проели, промотали, растранжирили, а по-простому говоря, «просрали все полимеры», и пора бы уже на пепелище что-нибудь затеять новое, а то скоро не с чего будет стричь купоны и народ не сгребёшь в толпу голоснуть за эффективных харизматиков.
Не модернизация, а реиндустриализация
Прежде чем рассуждать о модернизационных бросках за сиятельный горизонт постиндустриализма, надо разобраться в терминах. Сразу после победы на президентских выборах Виктор Федорович объявил «курс на глубокую модернизацию» экономики державы.
Что такое «модернизация»? Мудрая Википедия растолковывает: «Модерниза́ция – усовершенствование, обновление объекта, приведение его в соответствие с новыми требованиями и нормами, техническими условиями, показателями качества. Модернизируются в основном машины, оборудование, технологические процессы…»
Теперь вопрос: а что в Украине осталось такого, что можно было бы обновить в соответствии с новыми требованиями? Ответ – почти ничего.
Вот перечень на корню загубленных или на ладан дышащих отраслей промышленности, которые перешли от серийного производства к штучному: авиапром, тракторостроение, станкостроение, судостроение, автомобилестроение (с конца 2010 года Украина не производит авто, лишь свинчивает их из импортной комплектации), электронная промышленность, приборостроение, тепловозостроение вкупе с вагоностроением… Уф, «рука бойца колоть устала». По сути, в Украине уже не осталось крупного машинного производства, что и делает экономику индустриальной. А то, что ещё коптит небо убогим дымком, находится в процессе разложения.
Согласно последним данным Государственной службы статистики («Вартість основних засобів у 2000–2010 рр.»), степень износа основных средств производства в Украине достигла 74,9%. Учитывая темпы аннигиляции производственных мощностей (в 2004 году степень упадка инфраструктуры равнялась 49,3%), к президентским выборам 2015 года уровень износа превысит 83%.
Советское оборудование подойдет к пределу своего земного существования, т.к. его состояние будет характеризоваться оценкой «непригодное к дальнейшему использованию». А там рукой подать до «ЛОМА» – «оборудование, в отношении которого нет разумных перспектив на продажу, кроме как по стоимости основных материалов, которые можно из него извлечь».
Пожалуй, речь надо вести о новой индустриализации страны, а точнее о реиндустриализации, т.е. о переходе экономики практически с нуля на совершенно новое технико-технологическое основание. Реиндустриализация – это последний шанс не позволить народу в конечном итоге деградировать до уровня бананового постмодернизма.
Ещё Дмитрий Иванович Менделеев наставлял недотепистого царя-батюшку: «Ваше императорское величество!
Без промышленного развития народ мало нуждается в просвещении, ему некуда его прилагать, и расходы, для него необходимые, не выдержать стране.
…Насажденная и окрепшая промышленность дает возможность развиться всем сторонам народного гения, если его окрылит и укрепит в самосознании истинная наука. (Июнь 1897 г.)».
Но богобоязненный самодурец «Мыкола Другый» не внял наставлениям гениального химики и политэконома, и страна окунулась в братоубийственную войну. И только сталинская индустриализация позволила «развиться всем сторонам народного гения» и подняться до космических высот.
Однако реальна ли реиндустриализация Украины? Мягко скажем, сомнительно.
Не в деньгах сила, а в их количестве
В течение всего периода независимого «развития» среднегодовые валовые капиталовложения в основные фонды не превышали уровня 25% от объема годовых капиталовложений кризисного 1990 года. А в том году инвестиции в основной капитал составили 31 млрд. рублей ($45 млрд. по офиц. курсу). За годы интенсивного строительства капитализма среднегодовые капиталовложения составляли не более $11 млрд. И теперь для реиндустриализации понадобятся фантастические средства даже по меркам рентабельного государства. В октябре 2010 года премьер-министр Украины Николай Азаров заявил, что Украине нужно «порядка одного триллиона долларов на ближайшие 10 лет» для модернизации экономики.
Указанная надежей-премьером сумма соответствует не затратам по обновлению экономики (модернизации), а более подходит для реиндустриализации.
Но откуда черпать финансовые возможности, когда промышленность Украины в целом балансирует на грани рентабельности? Держстат свидетельствует, что чистая прибыль промышленного производства за январь-июнь 2012 года составила всего-то 2,355 млрд. грн. Притом, что 45,3% предприятий в отчетах показали убытки. А тут ещё мировой кризис стоит за спиной и примеривается, как бы половчее приложиться к темени украинской экономики.
Генеральная репетиция мирового обвала, случившаяся в 2008-2009 гг., обозначила, что будет с «национальным прагматизмом» в скором времени. В 2009 году промышленность ушла в глубокий минус – чистый убыток составил 14,192 млрд. грн.
К сожалению, глобализация имеет одно очень нехорошее свойство – она делает нерентабельными не только отдельные предприятия и целые отрасли промышленности (смотри вверху перечень разоренных отраслей), но и целые народы.
45 млн. украинцев избыточно для той роли, которую наша квазиэлита добровольно взвалила на суверенную державу. А именно: экспорт по низким ценам стального полуфабриката, нескольких млн. тонн фуражной пшеницы и комплектование западных экономик и хозяйства восточного соседа смиренными заробитчанами и проститутками.
Уже сейчас на территории Украины постоянно проживает не более 39 млн. человек (а было 20 лет назад 52 млн.), из которых порядка 5 млн. - это деклассированный элемент, имеющий доход ниже прожиточного минимума, а то и вовсе живущий нищенством.
Потянет ли самостийная держава в одиночку «громадье планов» на триллион долларов? Глупейший вопрос.
Следующая проблема: А кто будет осуществлять реиндустриализацию?
Кадры, которые ничего не решают
Предположим, что хляби небесные разверзлись, и на головы делателей, у которых совесть по локоть в офшорах, просыпалась тысяча миллиардов баксов. Откуда им ещё взяться. И пришло время поговорить о кадрах предполагаемой нью-индустриализации.
Опять же предположим невероятное – руководство страны осенила искра Божья, и они просияли единственно верным проектом техперевооружения державы. Это до озарения они похерили 500 прожектов развития, а сейчас промысел Всевышнего расположил отринуть алчбу к наживе (и самого улыбнуло) и наставил покатить в гору глыбу революционных преобразований с жертвенным пылом фанатов. Ну, прям как сталинские наркомы 80 лет тому назад. А олигархи, украдкой смахнув скупую слезу от нахлынувших патриотических чувств, что так же реально, как и обучить ишака узбекскому языку, решили для развития державы тряхнуть тугой офшорной мошной. Но будет ли готово население впрягаться в лямку «великого почина»?
«Готово, готово!» – прозвенят неосталинисты. «Уж мы пойдем ломить стеною», - вестимо, пробубнят розовые почитатели КПУ. «Ежели надо, то мы как один…» – громко промолчат прочие.
Наши предки совершили подвиг индустриализации 30-х годов ещё и потому, что прошлой крестьянской жизнью были приучены к авральному труду хлебороба. К работе и жизни на грани голода. Цари истово строили церкви и не шибко следили за питанием черни. В ХIХ веке Россия пережила 40 голодовок. В ХХ веке голодными были 1901-1902 гг., 1905-1906 гг., 1907-1908 гг., 1911-1912 гг. В конце концов, крестьяне «с жиру» два раза поднимались на «черный передел» в 1905 и 1917 годах. Если бы пухли от жратвы, то никакой «немецкий шпиён» не заставил бы их массового взяться за ружьишко и начать жечь дворянские гнезда.
Другого опыта жизни, кроме крестьянского, 80% жителей молодой советской республики не имели. 20 млн. селян без паспортов, чисто случайно, минуя пулеметные заслоны злобных чекистов, переехали в города и построили тысячи промышленных предприятий, школ, институтов, больниц и вывели страну в одну из самых промышленно развитых стран мира.
Сейчас рынок труда кардинально отличается от того, что имелось при Иосифе Виссарионовиче. В сельском хозяйстве трудятся 4,7 млн. человек, с учетом тех, кто горбатится в «тени» на новых мироедов. В промышленности занято всего 2,768 млн. наемных работников.
В 2011 году сфера услуг обеспечивала занятость двух третей (65,7 %) трудоспособного населения. В Китае, мировой фабрике ширпотреба, доля сферы услуг в ВВП не превышает 40%. У нас должно быть менее того, если мы решили строить фабрики и заводы.
Откуда черпать трудовые ресурсы? Знамо дело, из сферы услуг. Но вы можете представить себе, чтобы гости и участники бла-мля-шоу Шустера стройными рядами двинули на стройки «глубокой модернизации», а значительная часть офисного планктона прилепилась к станкам и конвейерам? А ежели сей контингент кнопкодавов и трепачей начать за мотню подтаскивать к идеалам производительной экономики, то он сердешный или пустится в бега, или околдобится от стресса, вызванного приобщением к социально полезной деятельности.
Скорее, он будет за «минималку» ревностно давить кнопки компа, нежели накладывать в лопату побольше и кидать подальше или точить, пилить, штамповать за ударную пайку строителя новоиндустриальной Украины.
Здесь уже без принуждения не обойтись. Яркими словесами никого не поставить за токарный станок и не обрядить в костюм сварщика. Для расслабленного стада пивососов и гламурной тусовки трудовая этика точного промышленного работника физиологически противоестественна.
Позволят ли нам индустриализоваться могучие конкуренты?
Тоже вопрос не праздный. Если мы, решив вернуться в свое славное промышленное прошлое, начнем ставить на крыло по 100 и более самолетов в год, то у Боинга и прочих мировых производителей летающей продукции столько же убудет. И так по многим другим промышленным изделиям. Мы-то знаем, что мировые войны и демократические заварушки случались и регулярно затеваются исключительно по причине того, что Боливар не вынесет двоих в погоне за рынками сбыта и энергоносителями.
В то же время экономика Украины слишком мала, чтобы население, вспомнив индукцию, начало серийно клепать продукцию. А только серийное производство может быть рентабельным. Выпуск в год 1-го лайнера, 100 станков или даже 6-ти тысяч тракторов – это зело разорительное занятие. Круг и замкнулся.
Но шанс, хоть и ничтожный, на промышленное развитие имеется. Сталину удалось организовать технологический рывок ещё и потому, что он гениально воспользовался схваткой между Рокфеллерами и Ротшильдами. Пока те в конце 20-х в начале 30-х изысканно мордоворотили друг друга, деля барыши от затеянной ими «Великой депрессии», Иосиф Виссарионович с помощью Генри Форда быстро построил автомобильные и тракторные гиганты.
Шанс есть, но я, выражаясь словами литературного героя Джека Лондона, не поставил бы на него и кислого яблока.
