26 сентября 1943 года киевская газета «Новое украинское слово» в своем последнем номере опубликовала приказ об… эвакуации населения Киева из трехкилометровой запретной зоны, прилегающей к правому берегу Днепра под угрозой расстрела. Жителей Киева эшелонами стали вывозить на Запад – в Польшу и Германию. Причиной столь поспешных действий стало стремительное наступление Красной Армии на Левобережной Украине.
Уже 25 сентября 1943 года левобережная часть Киева (Дарница, Троещина, Осокорки) и днепровские острова (Труханов и Гидропарк) были освобождены от немцев частями 163 стрелковой дивизии 50 стрелкового корпуса 38 армии Воронежского фронта.
Киевлянин Анатолий Кузнецов, которому в 1943 году исполнилось 14 лет, жил в то время у Куреневского рынка. По горячим следам он стал вести дневник, опрашивать людей о жизни Киева в 1941–1943 гг. Но издать автобиографический роман «Бабий Яр» в СССР он смог только в 1965-м в журнале «Юность». Почти половина текста тогда была вычеркнута цензурой, ибо приведенные факты совершенно не вписывались в официальную картину войны 1941–1945 годов. В 1969-м Анатолий Кузнецов, будучи в Лондоне, попросил политического убежища в Великобритании и смог выпустить полную версию своего романа в 1970 году в Мюнхене.
Символический памятник Анатолию Кузнецову в Киеве на углу улиц Петропавловской и Фрунзе - открыт на Куреневке в 2009 году
Осенью 1943 года 14-летний Анатолий с матерью остались в запретной безлюдной зоне в своем доме на Куреневке. В итоге весь октябрь месяц 1943 года к ним периодически заезжали на постой немецкие военные, от унтер-офицеров до генерал-майора со штабом, которые просто игнорировали приказы о «зачистке территории» от местных жителей. А на севере, за Вышгородом, в районе Лютежского плацдарма грохотала артиллерийская канонада и поднимались столбы черного дыма. Соседние опустевшие кварталы Куреневки и Приорки сжигали специальные команды «поджигателей» из бывших советских военнопленных, служивших в немецкой армии.
Немецкие окопы на киевском берегу Днепра между Аскольдовой могилой и Мариинским парком, начало октября 1943 года
3 ноября 1943 года началось решающее сражение за Киев. Казалось, что началось землетрясение, да еще с грозой и пожаром: с утра по Пуще-Водице залпами били реактивные минометы «катюши». А потом советская авиация начала массированную обработку территории между Вышгородом, Пуще-Водицей и Куреневкой. Штурмовики Ил-2 тройками летели на бреющем полете, расстреливая из пушек и пулеметов все, что шевелится… Утром 5 ноября 1943 года во двор дома Кузнецовых вбежали испуганные немцы, которые истерично рассказывали, что ночью на их позиции, которые накануне превратились в огненный ад, двинулись многочисленные советские танки с зажженными фарами и включенными сиренами. «Психическая атака» посеяла в рядах гитлеровцев панику. Улица Фрунзе, идущая к центру Киева через Подол, была забита машинами и повозками, а по обочинам валялось брошенное имущество, оружие, стояла бронетехника.
Сборник советской и немецкой кинохроники боев за Киев в сентябре-ноябре 1943 года
5 ноября 1943 года – окрестности Киева. Александр Михайлович Фадин (1924 г.р.), воевавший в 22-й гвардейской танковой бригаде 5-го гвардейского Сталинградского танкового корпуса, — человек уникальный. Он был трижды представлен к званию Героя Советского Союза, в том числе и за освобождение Киева. Именно его танки первыми ворвались в центр Киева на нынешний Майдан Незалежности. Но золотую звезду героя России вместо СССР он получил только в 1996 году.
70 лет назад его танковая часть наступала на Киев с Лютежского плацдарма. В бою между Старыми и Новыми Петровцами и Пущей-Водицей его танковый экипаж 34-ки, преодолев лесисто-болотистый труднопроходимый участок с инженерными заграждениями, в ночное время уничтожил в упор два вражеских танка «Тигр», самоходное орудие «Артштурм», несколько станковых пулеметов и истребил не один десяток вражеских пехотинцев. Он, спустя 60 лет, так описывал свой прорыв в город:
«Утром 5 ноября в наше расположение приехали командир бригады гвардии полковник Кошелев и начальник политотдела подполковник Молоканов. Оставшиеся экипажи семи танков и трех самоходок выстроились перед машинами. Обратившись к нам, командиры поставили задачу овладеть Киевом, добавив, что первым экипажам, ворвавшимся в город, будет присвоено звание Героев Советского Союза.
Минут через тридцать, построившись в боевую линию, мы пошли в атаку и быстро овладели южной окраиной Пуща-Водица, с ходу пересекли Святошино, а затем и шоссе Киев-Житомир. Дорогу преграждал противотанковый ров, вырытый еще в 1941 году, который необходимо было преодолеть, чтобы попасть в город. Спустившись в ров, танк застрял: мотор ревел на максимальных оборотах, из выхлопных труб вырывались полуметровые пучки огня, говорившие о его чрезвычайной изношенности, но выбраться не получалось. Чтобы увеличить тяговое усилие, кричу механику: "Преодолевай задним ходом!". И вот первая улица. И снова незадача! Рабочий трак, который мы поставили в лесу взамен разбитого ведомого, сейчас, при выходе на мощенные улицы, своим десятисантиметровым зубом поднимал корпус танка с правой стороны, исключая ведение огня. Остановились и, позаимствовав ведомый трак, приступили к ремонту.
Батальон получил задачу двигаться к центру города. Головной танк достиг Т-образного перекрестка и вдруг, объятый пламенем, свернул вправо, врезавшись в один из угловых домов. Разведчики, находящиеся на нем, были сброшены. Лейтенант Абашин и я открыли огонь по удиравшей самоходной установке врага. Вторым снарядом я попал ей в кормовую часть, остановив ее движение. Небольшая заминка, подошедший быстрым шагом командир батальона назначает головным танк лейтенанта Абашина. По сигналу «Вперед!» мы двинулись дальше и вскоре вышли на Крещатик. Город взят!
Вечером мы получили задачу выйти из города в направлении города Васильков. Однако, преодолевая небольшую речку, наш танк увяз, и в силу изношенности двигателя уже не мог выбраться. Пришлось его вытаскивать тягачом и везти в ремонт. Ремонтные бригады, пытавшиеся восстановить мой танк, после безуспешных семидневных трудов объявили мне, что мой танк не подлежит ремонту в полевых условиях, добавив, что воевать на нем я смогу лишь в 1944 году. Вот так закончились для меня бои за Киев. За эти бои командование батальона представило меня и еще шесть командиров к званию Героя Советского Союза.
Этот бой произошел на пересечении проспекта Победы и улицы Керосинной (сейчас — Никифора Шолуденко), в районе Воздухофлотского моста. Сгоревшим танком командовал лейтенант Голубев, а погибшим командиром разведчиков был гвардии сержант Никифор Шолуденко, уроженец села Сваромье под Киевом. Его похоронили сначала на Крещатике, потом перезахоронили на Европейской площади, а с 1957 года он обрел вечный покой в парке Вечной Славы на склонах Днепра у Лавры. За свой подвиг Шолуденко получил звание Героя Советского Союза посмертно. Об этом сейчас напоминает стоящий на постаменте возле станции метро «Шулявская» танк Т-34-85.
Панорамный аэрофотоснимок Днепра и островов, Гавани, Подола и центра Киева, сделан 5 или 6 ноября 1943 года. Хорошо видны пожары, устроенные отступающими немцами. Источник фото
А другой эпизод, когда разведчики под командованием капитана Андреева ворвались в центр Киева на американских джипах «Виллис», сегодня почти забыт. А именно эта группа сумела первой водрузить красное знамя над зданием ЦК КП(б)У — теперь МИД Украины на Михайловской площади. Правда, военным пришлось прибегнуть к помощи проводника, им оказался юный житель хутора Дегтяри (сейчас это район станции метро «Нивки») Николай Дегтяренко. По Дегтяревской улице, через Лукьяновку и Львовскую площадь несколько «виллисов» с разведчиками просочились в центр Киева, затем четверо — сержант Николай Кирюхин, рядовые Константин Погорелов, Николай Кирьянов и проводник Николай Дегтяренко — водрузили знамя над городом. Внизу их прикрывали старший сержант Александр Пикасов, рядовые Сергей Поздняков, Василий Толоченко, Евгений Пресняков. Это произошло в 00:20 московского времени 6 ноября 1943 года.
Но мемориальной таблички об этом событии на здании МИДа до сих пор нет. И непонятно — появится ли она когда-то вообще на этом месте — в нашей-то стране с ее непредсказуемым прошлым.
